Кропоткин Петр Алексеевич

"П. Крапоткин приехал в Женеву, уже окруженный двойным ореолом - выдающегося ученого и крупного революционного деятеля. Позади у него была революционная работа в рядах "чайковцев", научные труды, Петропавловская крепость, побег из тюремной больницы (превосходно описанный, со слов самого Крапоткина, Степняком).

Выше среднего роста, плотный, с широкой окладистой бородой, П. Крапоткин казался, среди эмигрантской молодежи, солидным, уже пожилым человеком. Поразительна была его простота в обращении. В нем чувствовалась большая доброта, любовное, мягкое отношение к людям. Но мягкость в житейском обиходе не мешала ему быть крайне резким в споре. Никто, однако, не обижался на его резкости. Очень быстро Крапоткин завоевал в Женеве общую любовь.

В русской эмиграции он занял вполне определенное положение, как крайний, наиболее последовательный, сектантски-правоверный анархист.

Не знаю, был ли он знаком в то время с теорией Маркса, но, во всяком случае, его суждения об этой теории производили такое впечатление, будто он черпает свои сведения о ней исключительно из тенденциозных, буржуазных источников. Характерно, что даже отзывы Бакунина о великом историческом значении научных трудов Маркса не побудили Крапоткина серьезно ознакомиться с этими трудами и вдуматься в них.

На развитие революционной мысли в эмигрантской среде Крапоткин не оказал влияния: вскоре после приезда заграницу, он ушел целиком в интернациональное движение, и проблемы революционной борьбы в России как бы отошли для него на задний план. Превосходно владея европейскими языками, он сразу окунулся в западноевропейское движение, - работал в Юрской федерации, читал лекции и рефераты перед французской аудиторией, писал во французских анархических журналах. После изгнания из Швейцарии и по окончании срока тюремного заключения во Франции, он переселился в Англию."

Аксельрод П.Б. Летопись революции. Пережитое и передумманное. Книга первая.
- Издательство 3. И. Гржебина Берлин, 1923. 236 с.
/books/grazhd.htm

«Когда в октябре в Москве раздались первые выстрелы большевиков против защитников Временного правительства, Кропоткин воскликнул: «Это хоронят русскую революцию».

Б. Лебедев, близко стоявший к Кропоткину в тече­ние многих лет, после его смерти писал о нем:

«Кипучая натура Петра Алексеевича не знала отдыха, для него отдыхом служил переход от одной работы на другую. Он работал сразу по нескольким направлениям ? это было его обыкновением. Он превосходно изучил переплетное ремесло, которое очень любил. Он прекрасно обращался и со столярными инструментами, и в его квартире в Лондоне большинство вещей были сделаны им самим.

Исключительно одаренный человек, он проявлял себя всюду и везде ? анархист-революционер, оратор, географ, биолог, историк, философ, изящный литератор, литературный критик, музыкант, художник ? он на всех поприщах выказывал себя тем же необычайным человеком. После его смерти на столе среди других бумаг у него оказался, очевидно недавно написанный им, романс с аккомпанементом для рояля.

Он хорошо владел карандашом, и в его альбомах имеется много интересных рисунков. Тонкий знаток музыки, он очень любил оперу и симфоническую музыку.»

Шуб Д.Н. Политические деятели России (1850-х – 1920-х гг.).
Сб. статей. Изд. «Нового журнала». Нью-Йорк. 1969. С. 306.