Вячеслав Ященко,
Кандидат филологических наук,
краевед,
e-mail

Расцвет повстанческого движения в Нижнем Поволжье и на Среднем Дону (весна – лето 1921 года)

«Мы к весне 1921 года потерпели поражение более серьезное, чем какое бы то ни было поражение, нанесенное Колчаком, Деникиным или Пилсудским... Разверстка в деревне…мешала подъему производительных сил и оказалась основной причиной глубокого экономического и политического кризиса, на который мы натолкнулись весной 1921 года»¹. Так, с горечью в сердце, вождь мирового пролетариата описывал в октябре 1921 года ситуацию, сложившуюся в России в момент полной победы большевиков в Гражданской войне. Победа досталась дорогой ценой: крестьянство попросту надорвалось.

Тяжелое положение сложилось в Нижнем Поволжье. Здесь появились первые признаки мора. Экономика региона была основательно подорвана энергичной выкачкой хлеба. Все чаще в заволжских уездах Саратовской и Царицынской губерний вспыхивают голодные бунты: «голодные крестьяне собираются … в волостях по несколько тысяч человек и требуют от продорганов хлеба … часто, благодаря неумелости сговориться с этими толпами, вызывает их на восстание»². Политическая обстановка накаляется до предела. Население все чаще переходит от пассивных способов гражданского неповиновения к активным, насильственным методам. С мест в губернские центры приходят тревожные донесения. В Николаевском уезде «Уком разлагается … Масса, подстрекаемая «кем следует», игнорирует мероприятия Советской власти. На собраниях открыто вотируется эсеровская политика. Коммунисты в загоне»³. Отношение к властям «вызывающее». «По непроверенным сведениям готовится восстание против коммунистов»⁴. Та же ситуация была и во всей Саратовской губернии.

Восстание в Заволжье действительно готовилось планомерно и основательно. Его центром и движущей силой был «Реввоенсовет Пяти» Повстанческой армии Вакулина-Попова. В местах, по которым прошли повстанцы в январе-феврале (Камышин – Николаевский уезд – Палласовкий уезд – Новоузенский уезд – Дергачи – Пугачевский уезд), остались многочисленные эмиссары и партизанские соединения, которые действовали по единому четко отработанному плану. Так, в Иловатской волости Федором Поповым была намеренно оставлена группировка численностью до 500 вакулинцев и мироновцев, вооруженных винтовками⁵. Возглавил партизан Михаил Пятаков, бывший командир отряда продразверстки. В районе Дергачи – Озинки (саратовское Заволжье) Поповым была усилена партизанская группа бывшего комбата Аистова и унтер-офицера Сарафанкина, оперировавшая в этом районе с конца 1920 года. Вакулинское подполье действовало также в окрестностях села Красный Кут (саратовское Заволжье) и Веселово – Умет – Дворянское (20 верст севернее Камышина). Также большое влияние оказали вакулинцы и на немецких колонистов, проживавших в районе станции Урбах (современная ст. Пушкино).

Агенты и шпионы Федора Попова и Бущенкова (до 200 человек) были разосланы во все округа Донской области и в Саратовскую губернию: «посланы старики и молодежь под видом бежавших, собирают нужные им сведения». «Контрреволюционные гидры, притихшие было на время в Усть-Медведицком и во Втором Донском округах теперь поднимают свои головы», - били тревогу в управлении милиции Донской области⁶. На юге люди Ф. Попова доходили до Сальских хуторов Красноармейского уезда Царицынской губернии. Здесь посланник Попова с невыясненной чекистами фамилией помогал Ромахову организовывать повстанческий отряд, состоящий из дезертиров⁷. Усиление повстанческого движения в Солонской волости Хоперского округа странным образом совпало с началом восстания «Ревпятерки». В середине марта уездный центр Солонка захватывалась ими дважды (16, 18 марта). Организатором повстанческого движения в этих местах был Курочкин. Он активно распространял среди населения воззвания к бунту⁸. Чекисты сообщали, что «из всего видно, что бандиты питают надежду взорвать Хоперский округ к восстанию»⁹.

Таким образом, с февраля по середину марта 1921 года в заволжских степях Царицынской, Саратовской и Самарской губерний, а также в северной части Камышинского уезда существовали все условия для возникновения организованного бунта.

1. Восстание «Реввоенсовета Пяти»

14 марта «на почве голодовки и недовольства продразверсткой» в Саратовско-Самарском Заволжье и Саратовском правобережье началось восстание «Реввоенсовета Пяти». Мозговым центром восстания был штаб Повстанческой армии Вакулина-Попова. В Декларации командующий восставшими Федор Попов официально «отменил» диктатуру пролетариата и передал всю полноту власти «самому народу без всяких подразделений на классы и партии». Федор Попов признавал за идеей многопартийного коммунизма «великое будущее». По его убеждению, все партии, за исключением партии монархистов-черносотенцев, имеют право на существование. Формой правления признается парламентская республика. Во время восстания в населенных пунктах с количеством жителей более 2 тысяч человек избирается Совет Пяти. Там, где такого числа жителей нет управляет Совет Трех. Новая революционная власть объявляет свободную торговлю, «как переходную ступень к социалистической кооперации и отменяет всякого рода государственную монополию на жизненные продукты и фабрикаты». Повстанцы признают мелкую частную собственность, но будет бороться с крупным капиталом, «допуская концентрацию капитала и земель только в руках артели и кооперативных организаций». Попов также собирался разорвать блокаду Советской республики, завязав отношения с демократиями России, Европы и Америки. По мнению повстанцев, стремление большевиков к мировому господству является величайшим преступлением. Этим «самозванцам, которые впились в многомиллионное крестьянство», «как палачам, нужно было отвоевать мировую коммуну, для чего им нужно миллион крестьян, море крови и слезы». Лозунг повстанцев: «Долой комиссародержавие, коммунистов, приведших страну к полному разорению и голоду! Да здравствует наше правое дело и Учредительное собрание, чистый отразитель народной воли!»¹⁰.

Шесть центров восстания

Восстание имело шесть взаимосвязанных центров: 1. Повстанческая армия Федора Попова, совершающая рейд по Самарской и Саратовской губерниям; 2. Иловатка – Черебаево - Ровное; 3. окрестности Красного Кута; 4. Малый Узень – Озинки (левый берег Волги); 5. Золотое – Лесной Карамыш; 6. Веселово – Умет – Дворянское (правый берег Волги). Автономно действовали немецкие повстанцы в районе станции Урбах (современный городок Пушкино Саратовской области). В западных пределах Саратовской губернии появились также антоновцы. Таким образом, Саратов оказался в тисках повстанческих сил.

Совершив в начале марта рейд по Пугачевскому уезду Самарской губернии, повстанческая армия Федора Попова пополнилась добровольцами. В ее составе из уроженцев Самарского Заволжья был сформирован Четвертый Пугачевский полк. Количество бойцов повстанческой армии увеличилось в 10 раз, достигнув 6000 штыков и 500 сабель¹¹. 17 марта Повстанческая армия вошла в Саратовскую губернию и вечером того же дня заняла Хвалынск, расположенный в 180 км севернее Саратова. В городе был объявлен комендантский час. Насилие и грабежи пресекались. Уличенные в них красноармейцы Повстанческой армии и несознательные обыватели могли быть расстреляны. Обыски и аресты производились только следственной комиссией повстанцев. Вакулинцы организованно изымали из учреждений конфискованные ранее большевиками вещи и возвращали их хозяевам. В Хвалынске Попов стягивал свои силы и вел разведку на Вольск и Кузнецк (Пензенская губерния)¹². В двадцатых числах марта Федор Попов попытался взять Вольск, но пробиться через линию железной дороги Вольск-Карабулак ему помешала бронелетучка №7.

В 240 километрах от Хвалынска вниз по течению Волги 16 марта рано утром после непродолжительного боя село Ровное было занято окружившими его со всех сторон повстанцами. Здесь расположился штаб «Революционных войск голодающих и угнетенных крестьян». Начальником штаба был Чернышев. Командующий повстанческой армией – Анно. Все выступления крестьян производились строго по приказам штаба. Так, штаб повстанцев приказал жителям села Квасниковка поднять восстание и занять окопы напротив города Покровска (переименован в Энгельс в 1932 году). Штаб координировал действия восставших районов, снабжал их боеприпасами и оружием, «брошенным бандой Вакулина во время ее операций в этих районах». Власть Советов в свободных зонах переходит к «ревпятеркам». В деревнях также организуются военинспекции и назначаются коменданты сел, «которые имеющимися силами ведут разведку и держат связь с восставшими деревнями». Повсеместно производится повстанцами мобилизация граждан от 18 до 50 лет. Формируются кавалерия и пехота.

К приказам командующего повстанческой армии «крестьяне относятся весьма сочувственно и принялись за срочную ковку лошадей с целью пополнения кавалерии». Хлеб из ссыппунктов организованно реквизируется и переходит в распоряжение новой власти. Так, в Малом Узене восставшие граждане захватили несколько тысяч пудов муки. Хлеб они «вывозят со станции и складывают в городские амбары». В селе Ровное в распоряжении повстанцев оказалось 100 тысяч пудов хлеба¹³. Ровненские повстанцы подрывали и сжигали железнодорожные мосты, часто разбирали железнодорожные пути, перекрывая, таким образом, пути для доставки хлеба в Астраханскую губернию и переброски правительственных войск в зоны бунта¹⁴.

В Голо-Карамышском уезде¹⁵ «Реввоенсовет пяти» сумел мобилизовать из местных жителей до 5 тысяч бойцов. Всего же в Заволжском военном округе силы партизан насчитывали до 10 тысяч бойцов¹⁶. Это были в основном жители украинских, немецких и русских деревень и сел.

В Иловатской волости оперировали крупные формирования Михаила Пятакова и Муравьева. Центром восстания в этом районе было село Черебаево. В захваченных селах партизаны проводили массовые репрессии против представителей местных властей. Так 16 марта в Иловатке пятаковцы разбили отряд ЧОН, которым руководил Д.Г. Рубан. Были арестованы коммунисты, милиционеры села и чоновцы. В тот же день в Иловатку пригнали активистов, занятых повстанцами сел Курнаевка и Белокаменка. В ночь на 18 марта пятаковцы вывели 35 арестованных на лед реки Иловатки (приток Волги), подвергли их пыткам, а затем пустили под лед. Среди погибших были: Голубев, командир отряда продразверстки, пять красноармейцев ЧОНа, Н.В. Власов, первый коммунист с. Иловатка, Логвинов, председатель партячейки, Загоредина Е. Т., организатор волостного женского движения. За все время пребывания повстанцев в селе (до 9 апреля) они не разрешали родственникам хоронить погибших¹⁷. В селе Валуевка партизаны разграбили коммуну им. Ленина. Три коммунара были зарублены¹⁸. За три недели пребывания отряда пятаковцев под руководством Лисицкого в селе Курнаевка было убито 25 человек¹⁹.

Власти попытались ликвидировать Иловатскую группировку. 21 марта 30-й батальон совместно с отрядом Фаренбурха из с. Курнаевка повел наступление на Колышкино, «где встретил сильный отпор со стороны банд». В 14-30 пятаковцы перешли в контратаку, но были отбиты. Вскоре повстанцы получили подкрепление и в полночь того же дня общей массой в 2000 бойцов (из них 600 хорошо вооруженных кавалеристов) заставили 30-й полк отойти к Потемкино. Во время боя партизанам удалось захватить один пулемет. Так как у красноармейцев закончились патроны, они в спешном порядке перешли по льду Волгу и к полудню 22 марта организованно прибыли в Камышин, создав, таким образом, угрозу городу с севера. В тот же день разведка пятаковцев заняла Нижнюю Добринку (27 км севернее Камышина)²⁰. 28 марта пятаковцы силой в 100 штыков и 150 сабель занимают деревню Савинка (15 верст восточнее Палласовки). Расстреляно 38 коммунистов и совработников, среди которых есть и женщины. Штаб повстанцев, который располагался в деревне Дьяковка (25 км южнее Красного Кута), объявил мобилизацию граждан от 17 до 35 лет. В Дьяковке формировалась ударная группировка повстанцев для занятия станции Красный Кут. Штаб имел тесную связь с штабами в селе Ровное, а также в Новоузенске, Уральске и Гурьеве²¹. 29 марта Астраханские войска выбили пятаковцев из Савинки. В результате повстанцы были разбиты и «группами бежали в разных направлениях». Пленные сообщили, что численность повстанцев достигает, оперирующих в этом районе достигает 500 сабель. В основном это вакулинцы и мироновцы, находящиеся под командованием Пятакова²².

Ровненская группировка повстанцев последовательно продвигалась на север, занимая села левобережья Волги: 18 марта они достигли села Приволжское, 23 марта ими был занят район Березовка – Узморье, расположенный в 30 км южнее Покровска. На пути повстанцев встала сборная рота лучших красноармейцев 4-го запасного полка и курсантов полковой школы (250 штыков и 45 сабель при двух пулеметах)²³.

В районе Урбах – Красный Кут действовало три крупных отряда немецких повстанцев (300 штыков, 320 сабель) под общим руководством Андрея Федоровича Фронца, гражданина села Пшеничное. В первые дни восстания партизанам удалось занять станцию Гмелинка и разобрать железнодорожные пути. С прибытием бронепоезда Конькова повстанцы были рассеяны. Для окончательного усмирения восстания в район с. Красный Кут было отправлено две роты саратовских пехотных курсов. На линии Урбах – Мокроус курсировала бронелетучка №8, на линии Урбах – Гмелинская – бронепоезд Коньково. Этих сил оказалось достаточно для того, чтобы восстание в этом стратегически важном для большевиков районе пошло на убыль²⁴.

Столь же скоро коммунисты расправились и с группой повстанцев Аистова-Сарафанкина. 16 марта 250 партизан этой группы действовали в районе сел Таловое, Верхнее-Солянский, Балашово и Новой Покровки (севернее станции Озинки). Вскоре отряд пополнили 70 дезертиров. 22 марта аистовцы захватили в селе Таловое разъезд 60-го эскадрона. На следующий день в селе произошел бой с подошедшими правительственными частями. Понеся большие потери, партизаны разбежались. Появились неподтвержденные слухи о гибели Аистова. Сарафанкин увел на юг в Чижинские степи 100 сабель и 100 бойцов пехоты. 25 марта станцию Озинки заняла новая группа повстанцев под командованием Сафонова. Захватив поезд в составе шести вагонов, они выслали разъезд (50 штыков) на станцию Семиглавый Мар. Разъезд обезоружил станционную милицию, оборвал телеграфные провода и, напав на охрану моста на 302-й версте, захватил один пулемет. Затем сафоновцы направились на север. 26 марта они силой до 150 сабель и 500 бойцов пехоты занимают хутор Пигалев, «встречая сочувственное отношение местных жителей». Сарафанкин же, пополнив свой отряд новыми бойцами, 28 марта занимает освобожденный Сафоновым район Озинки – Семиглавый Мар²⁵. Район Дергачи – Озинки на три месяца становится основной зоной действия повстанческих отрядов Аистова-Сарафанкина-Сафонова. В апреле к ним присоединяется мятежный отряд 49-кавалерийского дивизиона под командованием Охранюка, который называет себя начальником Первого революционного конного отряда. Все повстанческие группы боролись за социализм без большевиков и имели ярко выраженную эсеровскую окраску²⁶.

Трагично складывались события в правобережных районах, охваченных восстанием. 15 марта отряды особого назначения губмилиции и продотряд бегут из Иловатской волости в Золотое, а из Золотого в Голый Карамыш. Они сообщают, что в Золотом повстанцами организована восьмерка, именующаяся «Рабкрин». В то же самое время в «нижних селах» Голо-Карамышского уезда Веселовке и Дворянское также вспыхивает «кулацкое» восстание с участием дезертиров – около 100 штыков²⁷. Руководил восстанием Давыд Адамович Мартын, немец-столяр²⁸. Небольшой отряд чекистов попытался утихомирить восставших, но после уличного боя в Веселовке ему пришлось отступить в село Умет²⁹.

18 марта разведка чекистов обнаружила в селе Золотое большое скопление повстанцев. В течение утра следующего дня золотовские партизаны дважды пытались штурмом взять уездный центр - Голый Карамыш. Обе атаки отбиты. Трехчасовая контратака чекистов превращается в настоящую бойню. 400 повстанцев убито, 200 попало в плен. Оказалось, что вся масса восставших золотовских крестьян была вооружена в основном ломами и дубинами. Трофеями красноармейцев стали только 50 винтовок, «из которых половина негодна к бою». Спустя 10 дней повстанцы вновь ведут наступление: взяты села Лесной Карамыш и Усть-Залиха. Заставы 50-й дивизии отошли к Голому Карамышу. Согласно разведсводки штаба Заволжского военного округа (ЗВО), потери повстанцев были значительны³⁰.

В начале апреля восстание достигло окрестностей Покровска. Почти вся Трудкоммуна немцев бунтовала. В северной части Балашовского уезда действовал отряд «Саратовского Партизанского Пограничного полка» (до 800 бойцов)³¹.

Противодействие

Власти Саратовской губернии запаниковали. Саратов оказался буквально во враждебном кольце. И оно быстро сжималось. 19 марта Саратовские губком РКП (б), губисполком и губчека отправляют телеграмму В.И. Ленину и Л.Д. Троцкому, в которой говориться о том, что «неимение сил не только кавалерийских, но и пехотных в достаточном количестве дает бандам возможность разгуливать в любом направлении». Борьба же с повстанцами мелкими отрядами, так же, как и в случае с Вакулиным, дала возможность пополнить свое вооружение. В результате, весенняя посевная компания в губернии сорвана, хлеб, находящийся в семи пунктах и общественных амбарах разобран восставшими и крестьянами, Советская власть на местах не признается, городам губернии угрожают голодные бунты. В заключении губернские власти заявляют о том, что если меры не будут приняты немедленно «Саратовская губерния для Республики во всех отношениях будет потеряна»³². Ленин тут же реагирует: «Саратову надо помочь из Москвы архиэкстренно»³³.

23 марта Штаб РККА докладывает о принятых мерах: в зону бунта дополнительно были направлены из Петрограда 27 стрелковая дивизия, участвовавшая в подавлении Кронштадтского восстания, Первая кавалерийская дивизия из Сибири, 70-й стрелковый и 22-й кавлерийский полки. Также в Саратовскую губернию прибыли четыре бронеотряда – два с Кавказского, два с Западного фронтов: в Аткарск отправлено два бронепоезда: №85 из Сызрани и №70 из Царицына; бронелетучка №7 сдерживала Повстанческую армию Попова с юга (Вольск-Петровск), с севера его действия ограничивали бронепоезд и бронелетучка на линии Сызрань-Кузнецк. Также в распоряжение командующего войск ЗВО для Саратова были выделены одна тысяча трехлинейных винтовок и до 10 пулеметов. Общее руководство группировкой передано В.К. Путна, начальнику 27-й дивизии.

Подкрепление существенно усилило группировку правительственных войск в зоне восстания. Против Попова были брошены первая группа т. Лапшина в районе станции Барнуковка, вторая группа 145-й бригады сосредоточилась в Кузнецке. В Вольске – Саратовский отряд т. Трунина. На линии Кузнецк-Сызрань курсировали бронепоезд-34 и бронелетучки №1 и №2. На линии Карабулак–Вольск – бронелетучка №7. В районе Веселовского восстания действовали бойцы Саргубмилиции и полуэскадрон Саратовского кавполка. В Красно-Кутском и Ровненском районе подавляли восстание немецких колонистов и украинских крестьян части 20-й и 26-й дивизии ВНУС, «слабых в качественном отношении, при 27 легких и 4 тяжелых орудиях», саратовские курсанты, бронепоезд Конькова и бронелетучки Машинцева и №8³⁴. Села Иловатской волости в начале успешно освобождали от пятаковцев бойцы 241-го Крестьянского Красного полка Южной группы войск³⁵.

Весеннее восстание «Реввоенсовета Пяти» было не единственным в Заволжье. На второй день с момента его начала с горы Шишкина спустился отряд мятежного комбрига Ивана Колесова. Около 50 кавалеристов перешли по темному льду на левый берег Волги в район сел Солодушино - Кислово. Их путь лежал на Эльтон, где в то время «свирепствовали» банды Носаева и Еркина общей численностью до 100 сабель и 200 штыков при 6 пулеметах³⁶.

Колесов на короткое время изменил характер повстанческого движения в Ленинском уезде.

2. Бурный отпуск комбрига Колесова

В конце зимы 1921 года Иван Петрович Колесов, командир кавалерийской бригады Первой конной армии прибыл отбывать свой «отпуск по ранению» в родной хутор Ширяевский Иловлинского уезда Царицынской губернии. Иван Петрович был широко известен в крае как один из первых организаторов красных партизанских отрядов и храбрый защитник власти Советов. Заслуги Колесова были многократно отмечены властями. На его груди красовались три ордена Боевого Красного Знамени. Иван Петрович был человеком деятельным и справедливым, но крайне вспыльчивым, видимо, поэтому отдохнуть в тылу ему так и не удалось.

Самосуд

В начале марта в Царицынскую губЧК стали поступать многочисленные жалобы из Иловлинского уезда на то, что Колесов в хуторе «ведет себя не достойно»: «не разобравшись в политической обстановке [он – В.Я.] встал на защиту недовольных продразверсткой кулаков». Говоря по-простому, Иван Петрович занимался рукоприкладством: бил «ненавистных тыловиков» по лицу, вершил таким простым и доступным способом свой самосуд.

Для устранения бесчинств Колесова из Иловли в хутор Ширяевский был направлен «спецотряд» особого назначения, состоящий из коммунистов и комсомольцев Царицына и Иловли. Целью чоновцев было препровождение смутьяна в губернский центр для судебного разбирательства. Спецотряд благополучно прибыл в хутор и расположился на ночлег в одном из домов. Узнав о цели прибытия отряда, Колесов собрал группу товарищей и ночью напал на безмятежно спящих чоновцев. Четыре чекиста были тут же расстреляны. Остальных отпустили. Этими действиями Иван Петрович окончательно поставил себя вне закона. Мятеж набирал обороты.

Утром следующего дня Колесов с группой вооруженных казаков прибыл в Иловлю и направился в Нардом. Здесь проходил съезд председателей хуторов. Обсуждалась проблема своевременного выполнения продразверстки. Войдя в помещение, Колесов выстрелом в упор убил председателя округа Василия Васильевича Брехова, с которым у него были давние счеты. Председателя ревкома Андрея Ивановича Авилова повстанцы вывели на улицу и там расстреляли. Позже тела убитых совработников были преданы земле в центре станицы в братской могиле³⁷.

Иловлинский рейд

Колесов попытался поднять восстание в родном округе. В районе хутора Ширяевский и ст. Липки он производил мобилизацию казаков от 18 до 40 лет, реквизировал имущество советских хозяйств. К 11 марту в рядах повстанцев насчитывалось до 150 конных и пеших бойцов³⁸. Вероятно, в штабе повстанцев могли оказаться также и бывшие сослуживцы Колесова³⁹. Лозунг восставших был не оригинален. Он почти дословно повторял требования вакулинцев: «Долой коммуну! Да здравствует Советская власть и свободная торговля!» Необходимо отметить, что в то же самое время в тех же местах действовала партизанская группа Карпова, «работающая подпольно с лозунгом чисто белогвардейского характера»⁴⁰. Объединять свои усилия с белогвардейцем Карповым бывший красный командир Колесов, видимо, брезговал.

Колесовцы попытались совершить налет на ст. Липки, но были отбиты. Воевать с бронепоездами такими силами было просто не мыслимо, поэтому повстанцы направляются на восток к реке Иловля подальше от железной дороги. Пройдя через с. Солодча, они идут вверх по течению реки и 12 марта занимают с. Каменный брод. В этом селе повстанцы, вероятно, встретили радушный прием: месяц назад здесь приключилось бескровное восстание жителей «на почве продовольственной работы». Тогда бунт был быстро подавлен силами милиции⁴¹.

13 марта колесовцы врываются в Ольховку⁴². Бой на улицах деревни длился около 5 часов. Повстанцам противостоял отряд ЧОН, состоящий из местных коммунистов (45 человек) и комсомольцев (10 бойцов). В ходе боя было убито 4 мятежника, 11 – ранено. Среди убитых был брат Колесова. Чоновцы не выдержали напора и без потерь отступили к селу Гусевка⁴³.

14 марта красноармейцы выбивают повстанцев из Ольховки. Около 50 колесовцев погибло. Несколько партизан взято в плен⁴⁴. Из Ольховки мятежники двинулись в северном направлении вверх по течению реки Ольховка. После неудачного боя с правительственными частями у с. Гурово они отступили с потерями к деревне Попково (Попки). В ходе боев отряд партизан потерял больше половины бойцов. В прочем, в районе х. Нижние Коробки повстанцев ждало пополнение.

Бои в Заволжье

После непродолжительного отдыха колесовцы вновь меняют направление и движутся на восток в сторону Камышина, последовательно занимая деревни Коростино и Петрушино. 19 марта 40 всадников Колесова по хрупкому льду перешли на левый берег Волги (между деревнями Кислово и Солодушино) и направились на юго-восток в район Александровки⁴⁵. По другим сведениям переправа состоялась 16 марта⁴⁶. Начальник Донской областной рабоче-крестьянской милиции поспешил к руководству с докладом. Он отрапортовал, что банда Колесова ликвидирована и «снята с учета»⁴⁷.

Другое мнение было у военспецов оперативного управления Заволжского военного округа. Опасения начальника управления о том, что мятежный комбриг попытается соединиться с партизанами Носаева и Еркина, подтвердились⁴⁸. В конце марта произошло слияние отрядов Колесова и Носаева. При этом Колесов «принял общее командование носаевскими бандами»⁴⁹.

С приходом в заволжские степи Колесова, прославленного и опытного командира, действия носаевцев становятся более решительными, частыми и продуманными. До прихода отряда Колесова носаевцы нападали в основном на мелкие населенные пункты. Под началом же бывшего комбрига объединенные силы партизан планируют нападения на волостные и уездные центры. Так, первой совместной операцией объединенного отряда Колесова-Носаева стал налет на село Старый Эльтон. Утром 3 апреля 60 всадников при двух пулеметах ворвались в село, разоружили поселковую милицию и красноармейцев, сожгли канцелярию волостного Совета. Уже спустя два дня, совершив рейд в 110 километров, они неожиданно штурмуют Быково. Здесь партизаны произвели «полный разгром»: были разграблены райпродком и совучреждения, взят телеграфный аппарат, увезен инвентарь совучреждений. В погромах участвовали также и Быковские обыватели. Они с большим энтузиазмом расхищали керосин и прочие товары Райпродукткома и Единого потребительского общества (ЕПО). В селе повстанцев ждал богатый улов. Ими была «захвачена почта, перевозившая 500 млрд рублей». Эти деньги мятежники затем разбрасывали по улицам села. Правда, за проявленную степными партизанами щедрость селянам пришлось расстаться с сотней голов КРС.

Быковская милиция засела в подвале своего управления и упорно отстреливалась. Им удалось убить двух бандитов. Повстанцы забросали их «бомбами» и подожгли карасином дверь. Как отмечали очевидцы, «среди бандитов есть 50-ти летние старики – жители степей»

6 апреля носаевцы покинули Быково, прихватив с собой 7 коммунистов и совработников. В плену у повстанцев оказались также захваченные милиционеры, служащие почты и конвой, сопровождавший почту с деньгами. Двух коммунистов партизаны расстреляли в Быково, еще четверых в х. Паничкин. Уходя из Быково, носаевцы ворвались в коммуну «Правда», расположенную в 12 верстах восточнее Верхних Балыклей. У коммунаров были изъяты скот, семена, земледельческие орудия и одежда. Избив коммунаров (заведующего зарубили), партизаны ушли на восток в сторону Солдатских хуторов⁵⁰.

Столь дерзкий налет на крупный населенный пункт, находящийся в непосредственной близости от губернского центра не мог оставить равнодушными царицынские власти. В заволжские степи была направлена карательная экспедиция. Утром 8 апреля в Быково из Царицына на пароходе «Аскольд» прибывает рота курсантов (150 штыков и 15 сабель при трех пулеметах) под руководством Твердохлебова, чрезвычайно-уполномоченного по борьбе с бандитизмом губчрезвычкома, члена президиума губисполкома. Твердохлебов на месте разрабатывает план карательного похода. Партизаны обременены большим обозом награбленного имущества и стадами скота, поэтому они потеряли главное свое преимущество – мобильность. Поэтому разбить повстанцев крупными силами не составит особого труда. Согласно плану, курсанты идут на восток и занимают Солдатско-Степные хутора. Твердохлебов и Цепелев, председатель оперативной тройки, движутся на юго-восток, постоянно поддерживая связь с курсантами. Вечером 8 апреля в Александровке группа Твердохлебова соединяется с эскадроном милиции, комбрига 28 милицейской бригады т. Попова, «ветераном красной конницы Буденного». 9 – 10 апреля сводный отряд Твердохлебова-Попова продолжает движение на юго-восток «с целью пресечения пути отступления бандитов». 10 апреля Твердохлебов приказывает курсантам выступить на хутор Коробова «для совместных действий с эскадроном т. Попова». Параллельно движению оперативная тройка производит «чистку» местности: за два дня расстреляно пять подозрительных субъекта, один бандит зарублен разведкой. 11 апреля разведка докладывает, что банда движется по направлению хутора Булухта. На следующий день, в полдень, у хутора Молоканина задержаны 4 киргиза (казаха), которые вербовали хуторян в отряд Носаева⁵¹.

Неудачи под Кайсацкой

В это самое время, утром 12 апреля, сводная группировка партизан Колесова, Носаева, Маслова, Еркина, Солохина и местных крестьян (2000 бойцов), ведут наступление на станцию Кайсацкую. После четырехчасового боя поселок был взят, но продержаться в нем партизанам удалось лишь пол часа. Усилиями местного гарнизона и подоспевшей на помощь защитникам станции бронелетучки повстанцы были выбиты из Кайсацкой. Понеся большие потери (9 человек убитыми), они отступили в южном направлении⁵².

13 апреля карательный отряд Твердохлебова по дороге на Булухту неожиданно натыкается на партизанский отряд Шувалова (80 сабель, 50 штыков на тачанках). Начался бой: «бандиты, засев в удобные для обстрела хутора вели по нас залповый огонь». После получасовой перестрелки эскадрон т. Попова пошел в атаку и обратил партизан в паническое бегство. Раненых и убитых товарищей партизаны увезли на тачанках. «Батька» Шувалов был ранен в руку и оставил Твердохлебову свою лошадь. Один из раненых партизан оставил милиции знамя отряда «Смерть коммунистам!» Преследуя бегущих шуваловцев, карательный отряд натыкается на хутор отца лидера партизанского отряда Маслова (8 верст от Булухты). Здесь во время ночевки Твердохлебов получил донесение конной разведки о том, что основные силы повстанцев находятся в районе Булухты и Хоры. На следующий день рано утром карательный отряд проходит между Булухтой и Горько-Соленым озером в обход противника. По пути милиция отлавливает восьмерых носаевцев, которых тут же постановлением тройки расстреливают. В тот же день в хуторах Сеницына-Никифорова была обнаружена часть коммунарского скота, «каковой отобран. Виновные преданы суду». 15 апреля на хуторе Поляково во время ночевки был пойман брат одного из бандитов: укрыватель расстрелян, хутор сожжен, семейство отправлено в Николаевск «для переселения». 17 апреля во время ночного передвижения карательного отряда «бандиты, пользуясь ночной темнотой, а также переутомлением бойцов…с трех сторон сделали … налет и открыли залповый огонь по обозу кавалерии». Цель нападения – посеять панику среди твердохлебовцев и уничтожить карательный отряд. Но налет повстанцев оказался неудачным. Комбриг Попов, «как неустрашимый командир,.. имеющий хороший практический опыт в военном деле, не растерялся». Он отвел свою цепь, сделал перегруппировку и, не смотря на полное окружение, перевел отряд в контратаку: «бандиты были сбиты и бросились бежать». Хутор, в котором партизаны сделали засаду, был тут же сожжен карателями. Утром того же дня разведка т. Попова вновь обнаружила у хутора Серегин Сад крупные силы партизан (120 сабель, 70 пехоты). Бой с ними длился около 6 часов. Твердохлебов вспоминал: «Бандиты, заняв позиции по хуторам по прямой линии, пересекающей наше направление на расстоянии 4-3 верст, разбившись на три группы, устроив бойницы в землянках и пользуясь канавами, стали вести обстрел нашей кавалерии, преследовавшей их разведотряды. Выбив их из ближайших от дороги хуторов с садом т. Попов продвинул свой обоз со скотом в хутор, скрыв его от обстрела бандитов, которые с трех сторон брали [нас] в кольцо». По предположению Твердохлебова, партизаны хотели отбить обоз и скот. Вскоре милицейский эскадрон под прикрытием пулеметного огня переходит в стремительную лобовую атаку. Его с флангов поддерживает пехота, также прикрываемая пулеметами. Атака удачна. Партизаны выбиты из хуторов и в панике разбегаются по степи, увозя на тачанках раненых и убитых товарищей. По словам хуторян, потери повстанцев колоссальные. Карательный отряд потерял убитой одну лошадь. Два бойца ранены (один в живот на вылет, второй в ногу). 18 апреля каратели продолжают преследовать разбитые группы партизан. Захвачена носаевская тачанка. Три находившиеся в ней партизана изрублены. Отбито 120 голов скота. Пойман партизан Самойлов. У него отобрано 50 тысяч рублей, доставшиеся ему при дележе разграбленной почты. По словам пленного, во время нападения на почту было захвачено 50 млн. рублей.

19 апреля сводный карательный отряд возвращается в Александровку, по дороге «очищая» правую сторону Эльтонского тракта. У Зубовской станции был взят «известный бандит» Гостьев. В 14 верстах от Александровки твердохлебовцы встречают полк и дивизион 81-й бригады 27 сибирской дивизии. Пройдя Александровку, утром 20 апреля Твердохлебов завершает карательную экспедицию в г. Николаевске. Результаты впечатляющи: отбит почти весь захваченный в Быково и коммуне «Правда» скот (более 600 голов)⁵³, возвращена часть захваченных почтовых денег, серьезно потрепана крупная сводная группировка партизан Носаева-Колесова. Твердохлебов посылает в губернский центр донесение о необходимости создания мобильных экспедиционных отрядов силами до 150 сабель при поддержке двух автомашин с пулеметами и одной легкой трехдюймовой пушки для борьбы с заволжскими партизанами, действия которых могут сорвать весеннюю посевную кампанию в регионе. Также чрезвычайно-уполномоченный выступил с ходатайством о присуждении товарищу Попову ордена Красного знамени за успешно проведенную карательную операцию⁵⁴.

Планы нападения на Ленинск

Неудачный захват Кайсацкой и поражение, нанесенное карательным отрядом, не убавили оптимизма Колесова и Носаева Объединенная группировка повстанцев начинает скапливаться вокруг Ленинска. Чуя большую добычу, к Ленинску устремляются вооруженные крестьяне. Даже из далекого Новоузенского уезда на 10 подводах прибыли самарские гости - отряд партизан под руководством Кандалова. «Между бандитами носится упорный слух: скоро будем в Ленинске», - сообщает секретно-оперативный отдел Царицынского ГубЧК. Играя на руку повстанцам, комбат воинских частей, дислоцированных в Ленинском уезде, снял охрану во многих волостях. В связи с этим, «бандиты участили свои грабежи в селах»⁵⁵. «Ежедневно назойливо показывается бандитская конная разведка, - докладывал 18 апреля составитель оперативной сводки №74. – Бандиты задерживают и проверяют всех проезжающих в районе Ленинск – Заплавное – Средняя Ахтуба». «Ожидается налет на Ленинск», - значится в сводке⁵⁶. 25 апреля один из отрядов носаевцев предпринял дерзкое нападение на село Колобовка, расположенное в 18 верстах восточнее Ленинска. Здесь были схвачены и убиты начальник городской милиции Ленинска Ермолаев и секретарь исполкома Соловьев⁵⁷.

Одной из стратегических целей повстанцев был срыв «посевкомпании» в регионе. Мелкие группы носаевцев периодически производили грабежи семенного хлеба. Доходило до того, что мешки с хлебом партизаны отбирали у крестьян прямо на пашне⁵⁸: «из степей возвращаются ограбленные бандой крестьяне, заявляя, что многие из них не засеют хлеб»⁵⁹. При разгроме партизанских групп красноармейцы и милиция, как правило, передавали награбленный бандами хлеб и скот не крестьянам (видимо, было много мороки с учетом), а в совхозы⁶⁰. Затем в совхозы вновь врывались повстанцы и забирали хлеб и скот обратно. Так и вращалось движимое крестьянское имущество между партизанами и совхозами.

Тучи сгущались над Ленинском, но планам его захвата так и не суждено было осуществиться. Неожиданно главные силы партизан уходят в киргизские (казахские) степи. Они появляются вновь в 50 верстах восточнее Николаевска в начале мая. Их ряды существенно пополнились киргизскими кочевниками. Другая часть носаевцев под командованием Маслова в это время оперирует в районе озера Эльтон: 4 мая они вновь разграбили кооператив в селе Старый Эльтон и сожгли дела сельсовета⁶¹. Борьба продолжается, но уже без Ивана Петровича Колесова. В оперативных сводках о нем уже нет никаких сведений. Видимо, бурный отпуск лихого комбрига трагически закончился где-то среди степных тюльпанов.

3.3. Возвращение вакулинцев

Потерпев 23 марта поражение под Нессельроде, Федор Попов оставляет мысль о взятии Вольска⁶². Повстанческая армия держит путь на север в сторону Кузнецка (Пензенская губерния). На железнодорожной линии Пенза – Кузнецк его останавливают войска и бронеотряд. 28 марта поповцы занимают Малую Сердобу и стягивают в город все свои силы⁶³. Численность Повстанческой армии все еще велика: около 9 тысяч пехоты и 800 сабель при 30 пулеметах.

Вырождение повстанческой армии

В Пензенской губернии начинают проявлять себя первые признаки разложения. Неудачи и поражения приводят к конфликтам между группами повстанцев. По словам перебежчика, «в банде Попова», состоящей главным образом из уроженцев Саратовской и Самарской губерний, «начинается брожение и недовольство Поповым, многие бандиты расходятся». По его словам, по невыясненным причинам, между первым пехотным полком и кавполком в селе Даниловка (граница Пензенской и Саратовской губерний) произошла перестрелка. Петровское политбюро сообщало, что по пути поповцы «бесчинствуют, усиленно пьянствуют, беспощадно расправляются с коммунистами». Боев избегают⁶⁴.

Поповцы возвращаются в Саратовскую губернию и пытаются проскочить в Сердобский уезд для соединения с Повстанческой армией Антонова. Но встретиться с эсером Антоновым Попову так и не довелось. Саратовские войска оттесняют повстанцев в Аткарский уезд. Грабеж начинает приобретать системный характер. Проходя 5 – 10 апреля по Аткарскому уезду поповцы «внесли много разрушений в хозяйственную жизнь уезда»: почти во всех селах они грабили и убивали. Забирали все: лошадей, семенной хлеб, фураж, упряжь, одежду, белье. Убийства стали приобретать садистский уголовный характер. Помимо коммунистов, от рук поповцев гибли и обыватели. Естественно, из Саратовской губернии таких повстанцев население провожало, как врагов⁶⁵. В Донскую область Повстанческая армия Попова возвращалась умирать. И это понимали все: и простые бойцы и руководители.

Возвращение на Дон

12 апреля Повстанческая армия Попова появляется в северных районах Хоперского округа. В этот день основные силы повстанцев занимают станица Преображенская. Отряд в 400 сабель и 200 штыков расквартировывается в ближайших к станице хуторах: Зубриловку, Завязку и Семеновскую. Оперсводка № 71 сообщает, что банда «намеривается отрезать линию железной дороги в районе Филоново». Казачье население встречает поповцев «сочувственно».

На следующий день, пройдя быстрым маршем в юго-восточном направлении более 70 километров, поповцы врываются в станицу Сергиевскую. Согласно оперативным сводкам, «банда» состоит из 2-3 тысяч сабель и штыков при 20 пулеметах и нескольких орудиях⁶⁶.

Поповцев преследуют Саратовские кавалерийские и пехотные части. Навстречу повстанцам из Михайловки отправлен пехотный полк⁶⁷. Позже для разгрома Повстанческой армии в Царицынскую губернию прибывает 27-я дивизия, отличившаяся при подавлении Кронштадтского восстания. Бойцы дивизии «настроены хорошо, чувствуется спайка, хотя политически плохо развиты»⁶⁸. 15-16 апреля в районе станиц Малодельской и Сергиевской происходят кровопролитные бои. Федор Попов тяжело ранен в голову. Ранены и его помощники. В оперативной сводке № 73 предполагается, что Повстанческая армия под Малодельской разделилась на две части: самарцы и саратовцы в количестве 500-600 штыков уходят на север и занимают Даниловку, донцы же в количестве 400 сабель держат путь на юг – юго-восток. При этом большая часть «бандитской пехоты раненые и больные, перевозятся на тачанках»⁶⁹.

Обладая хорошими средствами передвижения, донские повстанцы «соединились в общую массу» и быстро прошли хутора Муравьевский и Гуров. В 8 верстах от Ольховки в хуторе Разуваев они провели ночь 17 апреля. По предположениям оперативников, поповцы имеют намерение переправиться на левый берег Волги и уйти к своим соратникам в Николаевский уезд. Оперативная сводка извещает о наличии в рядах этой группы повстанцев 600 кавалеристов, 200 пехотинцев и 250 пароконных тачанок. В «банде» ощущается острый дефицит патронов⁷⁰. С 18 по 23 апреля осколки Повстанческой армии совершают следующий маневр. Не дойдя до Ольховки, они поворачивают на север. Достигнув реки Медведицы, поповцы, под давлением правительственных войск, вновь меняют направление и движутся «развернутым фронтом верст на 50» по левому берегу Медведицы вниз по ее течению. 23 апреля они занимают хутора Муравьевский, Перелазовский и другие населенные пункты, находящиеся юго-восточнее ст. Себряково. По оперативным сводкам, «банда» намеревалась взять слободу Михайловку «с целью захвата боеприпасов, продовольствия, фуража, в которых она остро нуждается»⁷¹. 28 апреля одна из групп поповцев врывается в Ольховку⁷².

Распад и гибель армии

В первых числах мая Повстанческая армия Федора Попова распалась на множество мелких групп. Оперативная сводка №76 в первых числах мая сигнализирует о том, что «банда Попова окончательно разложилась на саратовцев, уральцев и донцов. Первые распыленные пробираются на север, вторые по 3-5 [человек] пытаются переправиться на левый берег Волги в районы Антиповки - Балыклей и третьи разбегаются по хуторам и станицам УМО, в которых они были набраны Вакулиным». Далее сообщается, что в Усть-Медведицкий округ и на границы Царицынского уезда штабом обороны высылаются карательные экспедиционные отряды для уничтожения повстанческих групп и «оздоровления данного района»⁷³. Оперативные сводки пестрят сообщениями о продвижении небольших отрядов по всему Камышинскому уезду, северной части Царицынского уезда и Усть-Медведицкому округу.

Группа вакулинцев-саратовцев (около 700 кавалеристов и пехоты) 24 апреля вели бои с отрядами товарищей Скорохода и Фабрюса в Голо-Карамышском уезде Саратовской губернии. 26 апреля бои шли у села Макаровка. В ходе боев между Топовкой и Дмитриевкой вакулинцы потеряли два пулемета, в плену оказался их руководитель Еремеев. 27 апреля эта группа была разбита: убито 100 человек кавалерии и 30 пехотинцев. В Золотовском районе группа поповцев 28 апреля пробивалась к Сосновке. Ровненский уезд, по сообщению секретно-оперативного отдела губчека Немкоммуны, «наводнен бандами, возвращающимися в свои дома». По словам оперативников вакулинцы распространяют «нелепые контрреволюционные слухи, дающие почву для нового восстания»⁷⁴.

27 апреля в Камышинском уезде в селе Неткачево появляется группа вакулинцев-самарцев, численностью 500 сабель и 500 штыков, при 9 пулеметах, 50 подводах: «упорно пытаются перебраться на левый берег Волги» в районе Нижней Банновки. В то же время группа вакулинцев-донцов выступили из станицы Островской в направлении села Попки. Западнее у хутора Кувшинов после боя они отступили «в неизвестном направлении». В районе Елани оперировала еще одна отколовшаяся группа поповцев численностью до 200 человек, которые «продвигаются на 100 подводах. В Балашовском уезде Саратовской губернии действует крупный отряд насчитывающий до 900 всадников «из местных и пришлых бандитов». Эта группа ведет «агитацию за Учредилку». Население помогает им только под угрозой репрессий⁷⁵.

В районе Балыклей группы вакулинцев-уральцев численностью до 10 человек в начале мая устремились на левый берег Волги. Так, 1 мая в селе Грязное (западнее с. Горный Балыклей) партизаны пытались выпросить у местного населения лодки для переправы. В тот же день, в том же районе удачно переправились восемь вакулинцев (из них двое раненых), вооруженных наганами и шашками. Один из них оказался бывшим комдивизии (фамилия не известна), в карманах которого хранилось 40 миллионов рублей⁷⁶.

В то же время в Усть-Медведицком округе «появились Вакулинцы, которые рассеиваются и бегут по одиночке [и] малыми группами»⁷⁷. Армейская разведка докладывала в центр, что окрестности Михайловки буквально наводнены «шайками бандитов». 4 мая в полдень в окрестностях хутора Сеничкин обнаружена группа из 90 кавалеристов, имеющих пять тачанок с ранеными и четырьмя пулеметами. Тачанки обслуживают женщины. Группа движется в сторону Михайловки и имеет намерение переправиться на другой берег реки Медведицы. Для недопущения перехода групп повстанцев на левую сторону реки войсковые части контролируют все переправы. В тот же день боевая группа т. Новикова преследует группу вакулинцев в количестве 25 кавалеристов и 35 пехотинцев, передвигавшихся на шести фурманках без пулеметов. Этим же отрядом была обнаружена вторая группа из 80 человек при шести пулеметах. Они бежали в сторону хуторов Крутенький и Шабанов. Видимо, «отрывок этой банды» в предыдущую ночь на 3 мая занял совхоз №5, где партизаны забрали лошадей и продовольствие⁷⁸. Всего же за май 1921 года в северной части междуречья Кумылга - Медведица было зафиксировано 13 случаев вооруженного нападения на хутора «с целью ограбления имущества и продуктов» (Сеничкин, Гаврилин, Медведев, Рогожин, Никульчев)⁷⁹. В то же время еще фиксируются робингудские случаи. Так, мелкий вакулинский отряд, под руководством Наиисова (неразб.), в 18 сабель вечером 5 июня совершил налет на хутор Маерский (неразб.). Здесь партизаны застали врасплох продотряд ударной группы №26. 8 бойцов были убиты. Один ранен. Еще одного партизаны взяли в плен. Повстанцы «заставили председателя Совета вернуть разверстку жителям». Хуторяне же «упросили не убивать председателя». Вскоре отряд был пойман и обезоружен. Их лидер был убит⁸⁰.

По хуторам Кумылженской и Глазуновской станиц «бродили» вернувшиеся с вакулинского рейда повстанцы. Их поимкой занимался второй батальон «южного полка». Та же ситуация складывается и в степях, расположенных между станицами Сергиевской и Преображенской. Одной из взятых в плен партизанок была Деева Елена Александровна, гражданка слободы Михайловка. 15 мая во время «панического бегства банды» в окрестностях хутора Воинского Секачевской волости УМО она пыталась уйти от преследования на коне, но была поймана и позже опознана как «шпионка-наводчица». Свидетели утверждали, что Деева лично зарубила трех пленных красноармейцев (или партработников) в хуторе Мещеряковском. В тот же день Дееву расстреляли⁸¹.

«Последнее прости» партизана М. Попова

В окрестностях станицы Малодельской в первых числах мая производил мобилизацию хуторян Михаил Григорьевич Попов, который в воззваниях подписывался как командир восставшими войсками. Жизнь М.Г. Попова была богата событиями. В октябре 1918 года старший урядник Попов покинул войска атамана Красного и добровольно перебрался к Миронову. В 23-й дивизии он растет по карьерной лестнице: от комвзода до комполка 201. В 1919 году Попов вступает в полковую ячейку РКП (б). Демобилизовавшись из армии в 1920 году, Михаил Григорьевич вступает в должность председателя родного хутора Муравлевского Малодельской станицы. Во время восстания Вакулина штабом обороны М.Г. Попову была предложена должность начальника боевого участка станицы Малодельской. Но воевать против своего бывшего сослуживца Вакулина Михаил Григорьевич не захотел. Более того, с приходом в хутор вакулинцев он вступил в их ряды и получил сначала пост командира эскадрона, затем, уже после смерти Вакулина, стал командовать дивизионом Повстанческой армии. 14 апреля Попов в рядах повстанческой армии возвращается в родные края. Попов руководит одним из дивизионов авангарда. Его кавалерийская дивизия (300 сабель) под командованием Александра Чекунова врывается в Малодельскую и вступает в перестрелку с отрядом местных коммунистов. 8 коммунистов были взяты в плен. Пятерых земляков Попов сразу отпускает и просит их спрятаться (среди них был председатель станицы Малодельской И.М. Чупыкин). Троих Попов сажает под арест до приезда всей Повстанческой армии. Прибывшие вакулинцы двоих задержанных убивают. Товарища Сепрахова (неразборчиво) секут плетьми. Второй раз Михаил Попов появляется в окрестностях Малодельской в начале мая с небольшим взводом в 17 сабель. Его отряд прячется в балках, перемещается по хуторам. Когда попытка поднять земляков на бунт не удалась, он 24 мая распускает свой отряд и с товарищем Соколовым перебирается в Царицын. В губернском центре Попов нелегально по купленным на базаре фиктивным документам (на имя Алексея Морозова, члена Городищенского Совета) проживал до 5 июля, дня своего ареста. Чекисты изъяли у Попова 484 тысячи рублей, золотое кольцо с рубином, накидку-френч, брюки, гимнастерку и сапоги. Причем, квитанцию ему не выдали. Пол года он провел в Царицынской тюрьме. 23 декабря совершил неудачный побег. В 1922 году Ревтрибунал приговорил его и Соколова к высшей мере наказания⁸². История М.Г. Попова была типичной для всех командиров Повстанческой армии. Например, по показаниям задержанных вакулинцев, в Царицыне скрывались Гричинев Николай, председатель следственной комиссии вакулинцев и Федор Попов (вероятно, просто полный тезка командующего Повстанческой армии). Оба живут по поддельным документам⁸³.

Солонские события

Повстанцы проникают также и в Солонскую волость Хоперского округа, расположенную на Калачовской возвышенности. Так, 4 мая рано утром в хутор Кривовский ворвалась группа партизан (50 всадников). Здесь они задушили т. Тяпкина, Солонского волостного военкома, которого привезли с собой из села Солонка. В хуторе повстанцы взяли 7 верховых лошадей, «раздели и разули председателя, сожгли документацию Совета, в коммунальной артели забрали одежду и скрылись в направлении хутора Краснополье. В течение всего мая в губернский центр из Солонской волости постоянно поступают сведения о скоплениях и передвижениях партизан. При этом Алексеевский штаб обороны «совершенно бездействует», а о местонахождении повстанческих групп имеет «туманные сведения». Впрочем, борьба с бандитизмом все же ведется. В волостном центре Солонки расквартирована 8-я рота. В облавах «как в лесах, так и в селениях» участвует только одна конная группа, на штаб которой ночью 12 мая было совершено дерзкое нападение. В конной группе много комсомольцев, поэтому они ведут себя довольно бесшабашно. Начальник штаба Алексеевского района делает им суровое предупреждение: «впредь … не допускать таких случаев: бросаться 30 саблями на 60 сабель противника, когда в распоряжении вашем находится резерв»⁸⁴.

Репрессии

Борьба властей с рассеявшимися по Донской области вакулинцами не ограничивалась только военными мерами. Большевики применили свой испытанный прием: репрессии обрушились на семьи повстанцев. В мае 1921 года были разосланы приказы всем хуторским и станичным председателям ревкомов. Им вменялось «под личную ответственность» арестовывать и представлять в ревком «заложников из всех имеющих семей бандитов по два человека с семьи». Неисполнение приказа трактовалось, как «соучастие бандитизму» и каралось по всей строгости военного времени. Самим же вакулинцам, как «дезертирам», нужно было в трехдневный срок явиться в регистркомы. В противном случае «дезертир и глава семейства будут на месте расстреливаться»⁸⁵. Также под страхом ареста «старшего работника в семье» гражданам запрещалось позволять партизанам менять у них своих усталых лошадей на свежих хозяйских. Гражданам предлагалось при приближении повстанцев прятаться от них в лесах и балках вместе с лошадьми⁸⁶. Насколько эффективно действовали эти меры, из-за отсутствия статистики, сказать трудно. Но известны случаи массовой добровольной сдачи вакулинцев в руки Политбюро: на 4 июня 1921 года за решеткой по собственной воле оказалось 67 повстанцев⁸⁷. Следствие, как правило, велось от 6 до 12 месяцев. Содержались подследственные в тюрьмах, часто в самых невыносимых условиях: заключенные часто умирали, не дождавшись вынесения им приговоров⁸⁸. Во время допросов чекисты проводили следствие «на основе побоев и угроз»⁸⁹. Впрочем, необходимо отметить, что для многих повстанцев, не запятнавших себя тяжкими преступлениями, выносились мягкие приговоры (1 - 3 года исправительных работ в концлагерях). Многих освобождали по амнистии в честь очередной годовщины Октябрьской революции или отпускали на поруки земляков и членов их семей⁹⁰.

Летом 1921 года по медведицким и донским степям разгуливали табуны брошенных повстанцами лошадей. Граждане самовольно приводили их в свои конюшни. Чиновники госучреждений, в свою очередь, заявляли на бесприютных животных свои права⁹¹. Таким образом, вакулинский проект переустройства мира завершился: большинство разрозненных осколков Повстанческой армии к осени 1921 года либо прекратили свое существование, либо ушли в заволжские степи. Так, в конце мая объединенный отряд Пятакова-Серова общей численностью до 2000 бойцов перешел из Камышинского уезда в Новоузенский. Впрочем, в Заволжье их ждали неудачи. Попытка Пятакова объединить в одну армию отряды Сафонова, Сарафанкина и Аистова потерпели фиаско. В ходе нескольких стычек с Сибирской кавалерийской бригадой повстанцы были разбиты в окрестностях села Дергачи и ушли частью на Уральск, частью в киргизские степи⁹². В то же время, аналитики Саратовского ЧК сообщали, что заволжские партизаны, не смотря на ряд нанесенных им поражений, продолжают группироваться в районах весеннего восстания «Реввовенсовета Пяти», «для чего создают сплошной фронт» по линии от Новоузенска к Волге. Таким образом, они создавали условия для обеспечения безопасного перехода на левый берег Волги партизанских отрядов правобережья⁹³.

В донских районах Царицынской и Ростовской губерний и на Царицынско-Калмыцком приграничье в это время совершали свои бесконечные круговые рейды отряды есаула Якова Фомина и бывшего комбрига Буденовской армии Маслакова. Именно к ним и присоединялись те вакулинцы, которые не желали сдаваться.

4. Рейды Фомина и Маслакова

Весну 1921 года Яков Ефимович Фомин встретил в станице Вешенской, в которой служил командиром эскадрона караульного батальона. Военная карьера Якова Ефимовича, уроженца хутора Рубежный станицы Вешенской, во времена Гражданской войны мало отличалась от жизненных перипетий его сослуживцев: и у белых воевал, и у красных побывал. В конце декабря 1918 года, уставшие от зимнего ненастья и бесконечных боев казаки 28-го пешего полка Донской армии, поддались уговорам красных парламентеров и оголили северный фронт. В образовавшуюся брешь тут же стремительным потоком хлынула Красная армия. Восставший полк занял половину станицы Вешенской. Другую половину занимали верные атаману казаки во главе с начальником штаба Северного фронта М.М. Ивановым. Вскоре Иванов покинул Вешенскую и перебрался в станицу Каргинскую. Фомин стал комиссаром восставшего района. На телеграфные призывы атамана Краснова «образумиться и стать на позицию» изрядно «покрасневший» есаул Фомин отвечал «площадной бранью»⁹⁴.

Спустя два месяца занятые большевиками районы донских земель подверглись процессу расказачивания, со всеми вытекающими из этого изощренно-садистическими последствиями⁹⁵. В марте 1919 года разочарованные донцы попытались свергнуть власть большевиков, но Вешенское восстание было жестоко подавлено. Якова Фомина среди восставших не было. В это время он служил в краснознаменной 23-й дивизии товарища Миронова. Впрочем уже спустя пять месяцев Фомин настолько активно поддержал саранский мятеж Миронова, что был приговорен к высшей мере наказания и только чудом избежал расстрела. По воспоминаниям И.Т. Смилги, члена Реввоенсовета Республики, Фомин, находясь под следствием в Балашовской тюрьме, имел довольно жалкий вид: «саженного роста казак, неграмотный, стесняющийся говорить»⁹⁶. После прощения и освобождения Яков Ефимович продолжил свою службу в Красной армии, занимая высокие командные посты. До конца 1920 года Фомин вел разгульную жизнь красного беспринципного командира: «завзятый бабник, веселый и общительный гуляка, он пропадал по целым ночам и приходил на квартиру только перед рассветом»⁹⁷.

Проблески запоздавшей совести

По свидетельству Михаила Шолохова, на Фомина также заметное влияние оказывал его друг и сослуживец К.Т. Вакулин. Кирилл Тимофеевич в сентябре 1920 года приезжал к Фомину в Вешенскую, «и еще тогда он скрипел зубами и жаловался старому другу на «засилие комиссаров, которые разоряют хлеборобов продразверсткой и ведут страну к гибели». В душе Фомин был согласен с высказываниями Вакулина, но держался осторожно…»⁹⁸. «Перемена в характере Фомина», согласно Шолохову, совпала с известием о восстании вакулинского караульного батальона в слободе Михайловка, которое Фомин получил, будучи в станице Казанской⁹⁹. Командиром батальона, в котором служил Фомин, был «бывший штабс-капитан царской армии и эсер» Капарин. Именно с этим человеком Фомин и стал готовить план восстания.

Из-за угрозы ареста Фомина и Капарина мятеж вспыхнул сумбурно, раньше намеченной даты (12 марта). Началось восстание неудачно. Фоминскому эскадрону не удалось застать врасплох пулеметный взвод и очистить Вешенскую от коммунистов. Странным образом повторилась ситуация конца 1918 года. В одной и той же станице в полном напряжении стояло два враждебных лагеря. Только на этот раз уйти пришлось отряду Фомина. Переночевав в занятой половине станицы, фоминцы утром ушли в юго-восточном направлении без пулеметов и без конкретных планов на будущее. У Фомина и Капарина была только одна надежда - поднять Тихий Дон на новое антибольшевистское восстание.

В марте повстанцы не уходили слишком далеко от родных хат. Они бродили по хуторам правого берега Дона и пытались поднять земляков на восстание против Советской власти. Хуторяне встречали партизан холодно и пропаганде не поддавались. Массового вступления казаков в повстанческую армию Фомина не наблюдалось. Хорошей иллюстрацией неприятия казаками фоминской затеи может служить известный фрагмент из романа «Тихий Дон», в котором «дородная и широкая в кости вдова» высказала общее мнение казаков по поводу выступления Фомина: «Твоя власть без тебя на земле не остается…Она следом за тобой волочится и больше часу в одном месте не живет! «Нынче на коне верхом, а завтра в грязе Пахом» - вот кто ты такой, и власть твоя такая же»¹⁰⁰.

Энтузиазм бойцов мятежного эскадрона быстро испарился. Многие с оружием и на конях уходили из отряда в станицу Вешенскую сдаваться: «надо было пахать и сеять». В начале апреля у Фомина оставалось 86 бойцов. Перед ледоходом фоминцы перешли на левую сторону Дона выше хутора Рыбного. Совершив рейд до границы с Воронежской губернией, отряд мятежников в районе станицы Шумилинской поворачивает обратно и движется на восток: партизаны наотрез отказались уходить из Донской области. По пятам их преследовала конная группа Егора Журавлева, численностью почти вдвое превосходившая отряд повстанцев, имевшая шесть ручных пулеметов. Утром 18 апреля на опушке Слащевской дубравы в окрестностях хутора Ожогин красноармейцы Журавлева неожиданно напали на фоминцев и почти полностью их уничтожили. Спаслись единицы. Среди них был и Яков Фомин¹⁰¹.

«Пылесос»

В мае Фомин вновь формирует вокруг себя крупный партизанский отряд – около 130 сабель. Их преследуют по всему верхнему Дону уже не одна конная группа, а «несколько эскадронов переброшенного с юга 13-го кавалерийского полка». Отряд Фомина превратился в своеобразный пылесос. Он всасывал в себя многочисленные мелкие группы партизан и уголовников, рассеянных по Хоперскому и Донским округам. Были в его отряде и терские, и кубанские казаки, и матросы-анархисты. Фомин брал всех, кто изъявлял желание служить в его отряде.

Из вошедших в фоминскую группу особо выделялись маслаковцы (несколько десятков сабель) и остатки партизанского отряда Курочкина. «Маслаковцы легко разделились и были в каждом взводе, но курочкинцы не захотели разъединяться. Они целиком составили отдельный взвод, крепко сплоченный и державшийся несколько обособленно ото всех остальных. И в боях и на отдыхе они действовали сплоченно, стояли друг за друга горой, а разграбив где-нибудь лавку ЕПО или склад, все валили в общий взводный котел и делили добычу поровну, строго соблюдая принцип равенства»¹⁰².

Присоединение курочкинцев к отряду Фомина, согласно архивным документам, произошло 21 сентября 1921 года в хуторе Андреяновском Слащевской станицы. В состав фоминского войска вошли отдельной группой 87 кавалеристов при двух тачанках, которые до этого «преследовались по пятам воинской частью: пехотой и кавалерией». До соединения с Фоминым курочкинцы оперировали в основном в прихоперских степях, расположенных между станицей Усть-Бузулукской и Солонкой¹⁰³. Наиболее тяжелым месяцем для них выдался июнь. В первые недели лета курочкинцы совершали ежедневные переходы в 50-70 верст, уходя от назойливого преследования красноармейцев. Оперативные сводки подтверждают сведения Шолохова об их сплоченности и стойкости: «сопротивляются бандиты сильно и настойчиво». В ночь с 13 на 14 июня отряд понес невосполнимую потерю: руководитель отряда Курочкин был убит. При нем чекисты нашли печать и воззвания¹⁰⁴. Видимо, после гибели командира отряд стал распадаться на мелкие группы, некоторые из которых в разное время стали входить в отряд Фомина. Позже к Фомину присоединился и отряд Маслакова в полном составе. О нем в тяжелые времена часто вспоминал Яков Ефимович¹⁰⁵.

Маслак

Фомин и Маслаков были по характеру очень похожи. И тот и другой держали себя с подчиненными «запанибрата». Так же, как и Фомин, крестьянин Ставропольской губернии Григорий Савельевич Маслаков, любил кутежи и пьянки. Веселый свой характер Маслаков формировал в Сальском округе на конном заводе, где работал объездчиком лошадей. В царской армии Григорий Савельевич служил артиллеристом. В конце 1917 года организовал красный партизанский отряд, который вел бои с Красновым и Деникиным в районе реки Маныч. В 1918 году его отряд вливается в корпус Б.М. Думенко. Маслаков занимает пост командира кавалеристского полка. В 1919 году он перебирается к Буденному. В Первой конной армии Григорий Савельевич дослужился до командира первой бригады четвертой дивизии¹⁰⁶. Именно его бригада участвовала в подавлении мироновского мятежа: 13 сентября 1919 года бойцы комбрига Маслака без боя пленили Федора Кузьмича со товарищи у хутора Сотаров в 30 верстах южнее Филонова. При этом Маслаков проявил «особенную деятельность и мужество»¹⁰⁷.

Григорий Савельевич был незаурядной личностью. Не случайно Исаак Бабель уделил ему столько внимания в своем романе «Конармия». В рассказе «Афонькина бида» писатель так описывает этого «неисправимого партизана»: «Впереди полка, на степной раскоряченной лошаденке ехал комбриг Маслак, налитый пьяной кровью и гнилью жирных своих соков. Живот его, как большой кот, лежал на луке, окованной серебром»¹⁰⁸. Такой отталкивающий образ был создан не случайно. Бабель не мог иначе описать человека, который предал дело революции.

После окончания польской компании Первая конная армия расквартировалась в Екатеринославской губернии. В то время на Украине был голод, поэтому, по свидетельству командарма Буденного, положение конармии было катастрофическим: от недоедания гибли люди и скот. Так, по его словам, зимой 1921 года пало несколько тысяч лошадей. Сколько от бескормицы умерло бойцов прославленной армии, командарм не указывает. Буденный умолял руководство страны передислоцировать конармию в хлебные районы Северного Кавказа и Кубани, но Троцкий был категорически против. Конармия постепенно хирела и умирала: «поддерживать дисциплину становилось все труднее»¹⁰⁹.

Уход к махновцам

Одним из первых воинскую дисциплину нарушил сорокачетырехлетний комбриг Маслаков. 8 февраля 1921 года он самочинно отдал приказ по своей бригаде от имени начальника дивизии о выступлении на Дон. Ликующие подчиненные с восторгом его выполнили. Проходя маршем окрестности хутора Кочережского и села Хандолеевка, Маслаков неожиданно призвал население к восстанию против советской власти и объявил себя партизаном и сторонником Махно. В этом же районе он объединяется с махновским отрядом «батьки» Брова¹¹⁰, который в последствии станет идеологом маслаковского повстанческого отряда. В листовках, распространяемых среди населения, Маслаков пишет: «Товарищи!.. Мы не идем против советской власти, а боремся за нее… Мы хотим, чтобы диктовал сам народ, а не один человек. Не идем мы против товарищей коммунистов, которые идут по правильному пути и рабочих…но против бумажных коммунистов. Мы дали себе честное слово и поклялись не бросать оружие, пока не уничтожим этих гадов…Да здравствует свободные советы, но только такие советы, которые будут правильно выбраны народом, а не назначенные свыше. Долой всех диктаторов, кто бы они ни были!» Не смотря на признание «не бумажных» коммунистов, маслаковцы выдвигают лозунг за «истинную Советскую власть без коммунистов».

Реввоенсоветом Первой конной армии Маслаков был объявлен вне закона, как «изменник республики»¹¹¹.

В конце февраля 1921 года пятнадцатитысячная Повстанческая армия Махно, выйдя из пределов Донбасса, упорно пытается пробиться в родное Гуляй-Поле, но попадает в кольцо частей Красной армии и возвращается вновь на Донбасс в район города Мариуполь. Эффективность борьбы крупными повстанческими силами падает. Махно меняет тактику. На совещании подчиненных ему отрядов он предлагает разделить Повстанческую армию на несколько крупных отрядов и с их помощью в разных районах Южной России и Украины подымать народные восстания. Крупные колонны махновцев направляются в Тамбовскую, Харьковскую, Саратовскую, Воронежскую губернии. Особая Донская группа под руководством Маслакова и Бровы идет на Дон. Видимо, в состав маслаковской группировки вошли также бойцы бывшей Второй конармии Миронова, которые перешли на сторону Махно в декабре 1920 года¹¹².

Во второй половине марта Красная армия проводит ряд успешных операций против повстанческих групп на Юге России и Украине: в Тамбовских лесах наголову разбиты крупные силы Антонова (сам Антонов с сотней кавалеристов скрылся в неизвестном направлении); потерпел серьезное поражение Махно на Украине; в Ставрополье была разбита и Особая Донская группа Маслакова – Брова¹¹³.

Рейды Особой Донской группы

После неудачных столкновений с частями правительственных войск в Ставропольском крае Маслаков уходит на северо-восток в пределы Донской области. 12 марта повстанцы прорываются через линию железной дороги на участке станций Ремонтная – Гашун, пытаясь уйти в безлюдные калмыцкие степи. Численность отряда - около 2000 кавалеристов. 13 марта 400 маслаковцев врываются в село Ремонтное. На следующий день повстанцы занимают село Заветное. 16 марта в ходе столкновений с частями Донкомандования отряд Маслакова понес большие потери и разделившись отступил по трем направлениям.

В Астрахани паника. Существует серьезная угроза поставкам в Астрахань хлеба. Волга покрыта льдом. В Заволжье повстанцы «Реввоенсовета Пяти» перекрыли железнодорожную линию Урбах – Астрахань. Маслаков, устремившийся в калмыцкие и южноцарицынские степи, мог без труда поставить крест на поставках хлеба из Царицына в Астрахань (500 тысяч пудов). «Продвижение банды на Царицын грозит хлебу, который является единственным ресурсом для Астраханской губернии в период рыболовной и нефтетранспортной кампаний», - били тревогу представители Астраханской губернской власти. На этой телеграмме 19 марта Ленин ставит собственноручную резолюцию: «Тов. Троцкий. Надо нажать изо всех сил и разбить Маслакова»¹¹⁴. Троцкий выполнил приказ вождя. 23 марта в районе села Рогули, на границе Ставропольского края и Калмыкии, партизаны были окружены и разбиты наголову. Остатки маслаковского отряда в «беспорядке бежали на восток в направлении калмыцких аулов, бросая по пути оружие и повозки¹¹⁵. В плен было взято 200 партизан, «из коих есть коммунисты, захваченные Маслаковым». А также трофеи – «три пулемета, одно орудие, извлеченное из Маныча, 52 лошади, винтовки и шашки». По словам пленных, «Маслаков среди банд популярностью не пользуется»¹¹⁶.

В начале апреля остатки партизанского отряда Маслакова оперируют в степях Икицохуровского улуса (50-60 верст восточнее Элисты) и Красноармейского района Царицынской губернии. Здесь в его отряд вливаются калмыцкие повстанцы под командованием Горываня. Численность бойцов составляет более 200 сабель. Сводный отряд повстанцев занимает Элисту и села на границе уезда.

По сообщениям Астраханского губчека, Маслаков пытается закрепиться в этом районе и установить связь с руководителем Тамбовского повстанчества Антоновым и известной анархистской Марусей¹¹⁷. К ним из Тасты он отправляет двух курьеров с секретными пакетами¹¹⁸. Маслаков, скорее всего, хотел вновь объединиться с основными силами Повстанческой армии Махно, так как Екатеринославская губчека сообщает о его попытке 26 апреля пробиться к Махно: «На левом берегу Днепра находятся махновские части под командованием Маслакова,.. пытавшегося, вследствие принимаемых мер военными частями по уничтожении его, переправиться на левый берег Днепра для укрывательства в Комиссаровских лесах и отбитого три раза»¹¹⁹.

В первых числах мая отряд Маслакова-Брова возвращается в район мартовских боев – Ремонтное-Валуевка, «оперируя по большому тракту Заветное-Приютное: грабят обозы и проезжих»¹²⁰.

В середине мая Троцкий, наконец-то, внял мольбам Буденного и Фрунзе и отпустил Первую конную армию на Кубань и Северный Кавказ, но с условием, что Буденный разгромит группу Маслакова-Бровы. Конармия покидает Екатеринослав и движется несколькими колоннами на Дон. В районе села Новогригорьевск (Стременное) буденовцы встречают сводную махновскую группу Петренко-Платонова, в которой с главным штабом находился сам Махно. Узнав об этом, красный командарм решает одним махом разгромить встретившийся ему отряд повстанцев. Не дожидаясь выхода на позиции 16 автоброневиков авточасти №21, Буденный с шашкой наголо бросает 19-ю кавдивизию (бывшая дивизия ВНУС) в лобовую атаку. Контратака махновцев завершает скоротечный бой. В одном из своих писем Махно вспоминал: «В одно мгновение гордо несшийся впереди Буденный бросил своих соратников и, гнусный трус, обратился в бегство». Поражение было полным. Большая часть Буденовской дивизии попала в плен к махновцам¹²¹. Странным образом эти события не были отражены в мемуарах Семена Михайловича. Нет в его «Пройденном пути» и упоминаний о Маслакове. Видимо, добраться до цели своего похода буденовцам так и не удалось.

В начале июня Маслаков замечен в Астраханской губернии¹²². В широких малозаселенных калмыцких степях Маслаков оперирует в течение месяца. Здесь он чувствует себя уверенно и сравнительно безопасно. Его отряд постепенно обрастает новыми бойцами. По сведениям чекистов «замечается тяга мелких бандитских шаек по направлению к Маслакову»¹²³. В середине июня, вероятно, один из маслаковских отрядов в коллективе №1 (коммуне) им. Буденного (25 верст южнее современного Волгодонска) захватили в плен демобилизованных военноначальников Алаухова Николая, бывшего комбрига-2 Первой конармии и Леменко (неразб.) Алима, бывшего уполномоченного РВС Первой конармии. С ценной добычей повстанцы вновь ушли в Сальский округ¹²⁴.

Вновь с Махно

В начале июля 1921 года Маслаков уходит на Дон для соединения с крупным отрядом махновцев, появившемся на границе Донской области. 5 июля повстанцы Маслакова «никем не преследуемые» успешно перешли железнодорожное полотно в районе Семичного и уже на следующий день 200 маслаковских кавалеристов с небольшим обозом (три пароконных и три воловьих телеги) при 9 фурманках и одном пулемете врываются в Нагавскую (30 верст северо-западнее Котельниково). Здесь они воспользовались паромной переправой и перешли на правый берег Дона в район Цимлянских песков, не забыв при этом попутно уничтожить дела местного Совета¹²⁵.

23 июля, теснимый частями 7-й кавдивизии, Махно переходит у станции Зориковка железнодорожную линию Миллерово-Кантемировка и входит в Донскую область. Эстафету преследования махновцев берет на себя Вторая Дондивизия¹²⁶. В ночь с 26 на 27 июля в окрестностях станицы Казанской происходит встреча двух махновских групп: Махно и Маслаков после пятимесячной разлуки, наконец-то, объединяются в один сводный отряд в 450 сабель и вместе движутся в северо-западном направлении¹²⁷.

Цель девятидневного донского рейда махновцев – хлебосольная Кубань. 27 июля сводная группа махновцев занимают слободу Березняги. 31 июля они переходят Дон в районе станицы Мигулинской. 2 августа в окрестностях ст. Шаптуховской махновцев настигают части Первой Дондивизии и наголову разбивают сводный отряд Махно-Маслакова. Видимо после этого боя Маслаков и Брова вновь покидают Махно. Махно уходит на северо-запад и скрывается в Изюмских лесах¹²⁸.

Судьба же маслаковцев трактуется в источниках по-разному. Согласно первой версии, отряды ВЧК загоняют их в предгорья Северного Кавказа. Здесь, в горах Чечни и Осетии в конце сентября 1921 года амнистированные повстанцы предательски убивают своих командиров Маслакова и Брову¹²⁹.

Документы Государственного архива Волгоградской области рисуют иную картину. В конце августа 1921 года Маслаков с отрядом в 150 сабель, с обозом, состоящим из 30 подвод, появляется в Усть-Медведицком округе. Здесь маслаковцы «занимаются грабежами и поркой граждан». Имущество изымается как у совхозов, так и у обывателей. 24-25 сентября, согласно оперативным сводкам, маслаковцы оперировали в хуторах станиц Распопинской и Клетской. Шли в направлении Дона¹³⁰. Таким образом, в сентябре 1921 года Маслаков был жив и здоров.

5. Последний всплеск активности (лето 1921 года)

Летом 1921 года бандитизм в заволжских степях «проявлялся довольно резко»¹³¹. Так, военком Ленинского уезда сообщал, что «партизанские банды … за последнее время сильно обнаглели. Совершают частые налеты на села уезда, грабя совучреждения, кооперативы, сжигая дела и здания исполкомов и других отделов»¹³². Подобная наглость была следствием бессилия местных властей. Средств для борьбы у них было не достаточно. Карательные экспедиции, проводимые губернскими властями, «благодаря их малоподвижности и неподготовленности к партизанской войне» и «полной неконтактности с местными властями», в лучшем случае проходили безуспешно. «Быстрым аллюром» каратели проходили степь «в известных направлениях по большим дорогам, не заходя в глухие места и,.. не встретив ни одного бандита, удалялись в Царицын, докладывая, что в Ленинском уезде все обстоит благополучно».

Повстанчество Заволжья

В мае 1921 года бюрократические ВНУС передают свои обязанности по борьбе с бандитизмом частям регулярной армии (в Заволжье 80-й бригаде). После редких удачных стычек с партизанами бригада удалилась в Царицын, показав свою полную неприспособленность к местным условиям. Например, бронеавтомобили, вследствие быстрой порчи шин и других частей («часто в самый нужный момент»), были абсолютно бесполезны¹³³.

Пока военные части безуспешно пытались навести в крае порядок, местные коммунисты проявили инициативу и решили бороться с партизанами их же методами – методами партизанской войны. Они сформировали Добровольческий красно-партизанский отряд. Уездная власть назначила на должность начальника отряда тов. Зотова. Ревкомы должны были содействовать формированию отряда, а волкомпартам вменялось в обязанность «влить самые лучшие боевые силы в отряд» (от 10 до 15 бойцов от каждого селения). Численность отряда составила 70 кавалеристов. Снабжались красные партизаны «из местных средств, путем мобилизаций и конфискаций у кулацко-бандитского элемента и их пособников». Поощрялось добровольное вступление граждан в отряд. При необходимости Зотов имел право объявить мобилизацию мужского населения от 19 до 35 лет «через общие собрания граждан на местах»¹³⁴. Впрочем, эту инициативу власти тут же прибрали к ногтю: Красно-партизанский отряд приказом начальника 80-й бригады перешел в подчинение карательного отряда тов. Шорре.

Шорре действовал по классической схеме: бодрым бесполезным маршем прошелся по нехитрому маршруту и благополучно возвратился в губернский центр. Более того, «Шорре наделал такую массу безобразий по отношению к невинному хуторскому населению, что приходится жалеть, что он выступил из Царицына». Военком Ленинского уезда заявлял со всей определенностью: «Все высылавшиеся из Царицына регулярные отряды, благодаря своей малоподвижности (Шорре имел до 200 подвод) и тяготения к штабам для борьбы с бандами совершенно непригодны».

Красные же партизаны в это время сумели уничтожить 8 повстанцев, ранить двух партизан и убить 14 партизанских лошадей. При этом их потери составили: два раненых бойца и две погибших лошади. Более того, жители сел сами начинают формировать отряды самоохраны (от 40 до 50 бойцов), которые, не смотря на их слабую вооруженность, эффективно отражали налеты партизан-грабителей и охраняли крестьян от грабежей в поле во время уборки урожая¹³⁵.

В течение первой половины лета партизаны произвели серию налетов на крупные населенные пункты Ленинского уезда: Успенку, Заплавное, Старый Эльтон, Колобовку, Житкур¹³⁶, Покровку на Волге, Рахинку, Владимировку. Согласно оперативным сводкам повстанцы «оперируют в 20-30 верстах от сел, отбирая лошадей, упряжь, тормозят делу уборки хлеба»¹³⁷.

Вечером 28 июня слобода Рахинка была занята крупным отрядом партизан (около 300 человек). Повстанцы ограбили ЕПО и совучреждения, зарубили двух милиционеров, одного ранили и, разделившись на две группы ушли в направлении села Быково и хутора Погромный¹³⁸. Столь дерзкий налет повстанческих сил на крупный населенный пункт вынудил власти организовать 6 июля в слободе Рахинка районный Ревком, который был уполномочен «всей полнотой революционной власти». Во всех селах Ленинского уезда были организованы волревкомы¹³⁹.

Рано утром 10 июля партизанская группа Орлика¹⁴⁰ (по другим сведениям Армяка), силами в 40 сабель, пытается ворваться во Владимировку. Бой с бойцами самоохраны длится около 30 минут. Удары артиллерии из-за Волги обращают партизан в бегство. Отступая, они врываются в Пологое Займище, в котором грабят кооператив и почту. Местные жители также участвуют в грабеже. Силами Ревкома и милиции повстанцы изгоняются из Пологого Займища. При этом 4 раненых партизана попадают в плен. Уходя от погони, партизаны направляются в сторону Житкура, где к их встрече готовится отряд самоохраны¹⁴¹.

В этот же день другая группа повстанцев, состоящая из граждан только что ограбленного села Владимировка, под командованием некоего Кондрючего устраивает погром Покровско-Владимировского волисполкома в селе Покровка: «сожжены и похищены документы»¹⁴². Третья группа занимает Старый Эльтон¹⁴³.

Утром 19 июля, теснимая карателями банда Некрасова, в 100 сабель, 14 паровиц при трех пулеметах, совершила налет на Среднюю Ахтубу. После двухчасового ожесточенного боя с гарнизоном повстанцы покидают село, увозя на тачанках трех убитых и пять раненых товарищей. Регулярные части 80-й бригады вновь садятся в лужу. Во-первых, весть об их «стремительных» маневрах тут же «разнеслась по всей степи». Во-вторых, войдя в Среднюю Ахтубу уже после окончания боя, Брянский полк тут же, не разбираясь в ситуации, открыл «дружеский» огонь по своим: «было несколько невинных жертв».

Весь день партизаны плутали по хуторам Займища (Волго-Ахтубинской поймы). Поздно вечером они делают попытку прорваться через село Заплавное в заволжскую степь, но на мосту отряд самоохраны встречает их шквальным огнем. В ходе перестрелки убиты один партизан и лошадь. Некрасовцы вновь отступают в Займище, где делают привал у озера Таловое. По словам местных жителей, некрасовцы испытывают острый недостаток в патронах. При этом каждый десятый патрон дает осечку. Проходя по пойме, партизаны убили одного обывателя, у другого, работавшего на уборке сена, забрали скот. Все попытки прорваться в степь в тот день успеха у них не имели. Такими же безуспешными были попытки брянского полка отыскать повстанцев в пойменных лесах. После такого поражения партизаны целый месяц не делали налетов на села.

По результатам отражения некрасовского налета увоенком делает вывод: «Под влиянием последних мероприятий в рядах бандитов наблюдается разложение, сопровождающееся усилением грабежей и убийством обывателей. Передвижение беспартийных стало опасным»¹⁴⁴.

В августе на границах Самарской губернии вновь появляется отряд восставших крестьян Поволжья под командованием Пятакова. Активность самарских повстанцев странным образом совпала с прибытием в Камышин и Николаевск председателя ВЦИК товарища Калинина (16-17 августа)¹⁴⁵. 17 августа пятаковцы буквально заполонили степи Николаевского уезда: 250 кавалеристов Пятакова «находятся кругом всех совхозов, расположенных в 50-60 верстах северо-восточнее Николаевска и зорко следят за его [комбата Кравченко] отрядом, ожидая удобный случай нанести удар, как отряду, также и совхозам». Повстанцы при этом грабили переселенцев, нескончаемым потоком движущихся на север в Белоруссию.

31 августа три группы повстанцев численностью до 200 сабель напали на продотряд Комарова, находившийся у хутора Барановка. Вот как описывает разгром продотряда один из его руководителей: «Отряд милиции и часть кавалеристов бросились бежать в панике, не смотря на … [принятые – В.Я.] меры: остановку и разсылку в цепь [произвести – В.Я.] все же не удалось. Отряд отступал до 15 верст, после чего [из-за] усталости лошадей и сильного натиска бандитов с правой и левой сторон и перерез, были взяты [в плен]. Сам же я с товарищем Комаровым и 6 всадниками, находясь от цепи бандитов в 100 шагах все же ведя стрельбу, при которой отступали». Пересев на свежих «обывательских» лошадей руководителям продотряда удалось уйти от преследования¹⁴⁶.

В плену у повстанцев оказались 19 милиционеров-пехотинцев, в числе которых был командир милиции Ястребов и три кавалериста. Из них 16 человек были раздеты и разуты и в таком виде отпущены в Николаевск. Все они дали Пятакову обещание больше не служить советской власти. Отпуская пленных, пятаковцы напутствовали их фразой: «мы такие же братья и рабочие, как и вы». Освобожденные милиционеры доставили в Николаевск письмо от Пятакова на имя начальника гарнизона слободы следующего содержания: «Препровождаем в ваше распоряжение красноармейцев в числе 13, взятых нами в плен. При этом сообщаем, что остальные красноармейцы, бывшие при Комарове поступили добровольцами в наш отряд». Далее Пятаков предлагал выслать парламентеров для ведения переговоров со всеми сопутствующими декретами и приказами, в которых предписывались условия сложения партизанами оружия. 1 сентября около мельницы Конопатого имела место первая попытка провести собрание всех партизан района, на котором обсуждался вопрос о сдаче властям. У мельницы тогда собралось до 500 повстанцев¹⁴⁷.

Не смотря на попытки ведения переговоров с властями о сдаче, Пятаков, совместно с самарскими полевыми командирами Серовым и Сарафанкиным, активно выстраивал единую линию фронта от реки Узень до Волги. Сарафанкин снабжал пятаковцев оружием и боеприпасами. Продовольствием же Пятаков снабжал себя сам. В обозе его отряда был приличный запас муки (до трех тысяч пудов) и до одной тысячи голов крупного рогатого скота.

7 сентября пятаковцы предприняли показательное наступление из Кноровки на Николаевск. У хутора Бондаренко (30 верст восточнее Николаевска) он наскочил на небольшой отряд чоновцев под командованием Кокина (85 бойцов при двух пулеметах, позже получили подкрепление в 65 пехотинцев). Цель налета – захватить семенной материал – выполнена не была. Партизаны угнали лишь 101 быка, пасшегося неподалеку от места боя. Потери пятаковцев в результате столкновения с чоновцами составили шестеро убитых и до 30 раненых. Необходимо отметить, что коммунистический отряд Кокина наравне с пятаковцами принял активное участие в грабежах крестьян: «вся грязь ложится на кавалерийский отряд товарища Кокина».

По соседству с пятаковцами оперировали мелкие группы Шувалова и Самаркина. Они дважды занимали село Кислово, в котором ограбили склады и пленили предволисполкома Черноиваненко и трех милиционеров. Волостная канцелярия была полностью уничтожена: «зверски истерзаны бумаги во всех учреждениях»¹⁴⁸.

Центром повстанчества в то время считалась также и Кайсацкая волость, в которой наблюдалось «полное отсутствие вооруженных воинских частей и даже милиции, каковая чуть ли не в большем своем составе перешла в банду, часть из них были уличены в грабеже, но благодаря свившемуся среди милиционеров контрреволюционного гнезда, эти грабители … были упущены и …перешли в банду». Честных коммунистов в Кайсацком насчитывалось не более десяти человек. Они находились буквально в подполье, рискуя «каждую минуту попасть в руки бандитов и быть изрубленными». Все призывы о помощи кайсацких властей к уездному и губернскому начальству услышаны не были. Центр просто решил не отправлять в Кайсацкую волость семенной хлеб, считая ее «центром бандитизма»¹⁴⁹.

Повстанчество Среднего Дона

На Среднем Дону также наблюдалось превращение политического повстанчества в уголовщину. В конце июля 1921 года здесь существовало два крупных очага восстаний (в степях Урюпинска и в районе реки Донская Царица), действовало несколько крупных (более 100 бойцов) групп и несколько десятков мелких отрядов, численностью до 30 сабель. В оперативных сводках мелькали имена таких полевых командиров, как Махно, Маслаков, Мотарыгин, Фомин, Разнополов, Седов, Жуков.

В двадцатых числах июля в Хоперский округ проникает группировка махновцев, объединившая отряды Маслакова и Махно. Маслаковцы заметно разнообразили состав украинских повстанцев: «отряд собрали из офицеров-калмык, банд воров-рецидивистов»¹⁵⁰. Она насчитывала около 150 – 200 человек при двух пулеметах (системы «Максим» и Кольт»). Из них только 100 бойцов участвовали в боях. Остальные партизаны исполняли обязанности обозных и коноводов. Махновцы ощущали острый недостаток патрон. В обозе у них было много раненых. В то же время, партизаны были отлично экипированы, имели винтовки, револьверы и шашки. Каждый кавалерист имел по заводной лошади. Агитации махновцы на Дону не проводили. Хотя некоторые небольшие отряды проходили по хуторам с лозунгами за «Учредилку» и «Махно»¹⁵¹. Двигались махновцы широким фронтом, взаимосвязанными автономными группами, в направлении Украины.

В Хоперском округе махновцы убивали милиционеров, коммунистов и совработников, грабили и мародерствовали. Так, во время налета на один из кооперативов (в окрестностях слободы Николаевка) обоз махновцев, состоящий из 20 телег, пополнился возом папирос и телегой мануфактуры. По свидетельству очевидцев, этим имуществом партизаны не дорожили: «имеют массу золота и раскидывают [его] направо и налево». Также они поступали и с мануфактурой¹⁵².

По пятам махновцев назойливо следовал 15-й полк Второго Донокруга, которым командует комбат Фролов. Фролов отмечал напористость противника. Так, 27 июля полк наткнулся на небольшую группу махновцев под командованием «некоего Цырюлина». Во время боя «банда бросалась в контратаку до трех раз». После ожесточенного сопротивления махновцы покинули занимаемый ими хутор и ушли за пределы округа. Столкновения с основными силами махновцев дорого стоили 15-му полку. 3 августа красноармейцы в результате часового боя были выбиты махновским отрядом (80 сабель при двух пулеметах) из хутора Борисов. Полк Фролова отступил в сторону станицы Новогригорьевской. В ночь с 5 на 6 августа случилась трагедия: во время боя у хутора Цымловый Хоперского округа отряд Фролова был наголову разбит. 48 красноармейцев погибло. Трофеями махновцев стали два полковых пулемета. Вероятно, красноармейцы попали в засаду. Фролов просил усилить полк кавалерией. Но помощи так и не получил. В течение следующего дня махновцы держали направление на хутор Большой Усть-Хоперской станицы. Но после очередного боя сменили направление и пошли на хутор Перелазовский ст. Распопинской. Бежавший из плена коммунист подтвердил данные о том, что у махновцев много раненых. Поздно вечером 14 августа в окрестностях хутора Калмыковский (в трех верстах от ст. Самсоновской) остатки 15-го полка (18 бойцов) вновь столкнулись с отрядом махновцев (20 сабель при одном пулемете). Первая атака партизан была отбита. Повторить ее повстанцы уже не смогли, так как у красноармейцев закончились патроны, и они спешно покинули поле боя, разбегаясь малыми группами. Комбат Фролов бросил своих подчиненных и бежал в Ольховку. Махновцы же, не встречая на своем пути организованного сопротивления, занимали поочередно хутора станицы Самсоновской (совхоз Дудочный, хутора Благодатный, Семенов, Кубрятов). 18 августа попытку отыскать махновцев предпринял отряд милиции (30 сабель), но «на след банды не попал». Милиционеры получили от местных жителей сведения о том, что махновцы, вероятно, движутся в направлении Волги¹⁵³. Судя по оперативным сводкам, в конце августа Маслаков вновь отделился от Махно и действовал уже самостоятельно в Усть-Медведицком округе¹⁵⁴.

Крупные силы были также у полевого командира Мотарыгина – 300 - 500 сабель при двух пулеметах (его отряд подымал восстание в районе Урюпинска¹⁵⁵). Петр Иванович Мотарыгин, бывший царский офицер, бежал из Хоперской тюрьмы и из местных жителей организовал повстанческий отряд. Судя по показаниям пленных партизан, Мотарыгин имел тесные связи с Тамбовской повстанческой армией Антонова, которая поставляла ему пулеметы и патроны. С антоновцами они планировали поднять в хуторах восстание и захватить Урюпинск. В Урюпинске повстанцы собирались разжиться деньгами и вооружением¹⁵⁶. В середине августа мотарыгинцы поочередно занимали Урюпинские хутора Серковский, Дуплятский, Судачий, слободы Успенка и Михайловская. В колоннах восставших были замечены до 150 кавалеристов, около 400 пехотинцев и большой обоз хлеба¹⁵⁷. Впрочем, развернуть восстание в полную силу Мотарыгину не удалось, так как в это время его союзник, Тамбовская повстанческая армия, был практически уничтожен войсковой группировкой Тухачевского¹⁵⁸.

Крупное «кулацкое» восстание произошло в междуречье Донская Царица – Аксай Есауловский. В конце июня в нижнечирских степях действовали партизанские отряды в 15 – 30 сабель. «Изловить мятежников, - по донесениям начоперчасти окрмилиции-2, - было очень трудно, так как у них хорошие лошади, у нас нет никаких и людей при управмилиции только пятеро». Также местная милиция испытывала крайний недостаток в вооружении и симпатии местного населения. «Поэтому, - подводит итог начоперчасти, - милиция бессильна»¹⁵⁹.

Партизаны истребляли коммунистов и совработников, грабили коллективные хозяйства и кооперативы. Так, 23 июня в хуторе Елкино был убит коммунист Поненин (неразб.). 12 июля в хуторе Верхнесолоновский зарублены пять партийцев¹⁶⁰. 30 июля партизанами был убит Антонов, старший милиционер второго района Второго Донокруга. 6 августа в районе Соленой Бузиновки был ограблен Суворовский кооператив. Подобная практика «мелких уколов» была свойственна партизанам всей Донобласти, но в этом районе их действия спровоцировали вспышку антибольшевистского гнева местных жителей.

В начале августа началось восстание. Повстанческие отряды, «из коих часть бандитов установлена из местных кулаков», выросли в течение нескольких дней до 200 человек. 5 августа была замечена крупная партизанская группировка в 150 сабель при двух пулеметах. Во второй половине дня в хуторе Цымловом они зарубили двух милиционеров¹⁶¹. В очаге восстания 8 августа мятежники обезглавили волисполкомы сел Бузиновка и Новопетровский: часть чиновников местной власти была уничтожена, остальные оказались в плену. Разведка повстанцев оперировала в окрестностях станицы Нижнее-Чирской. В хуторе Ильмене и коммуне Потемкинской станицы разведчики зарубили шесть человек.

10 августа утром между властями станицы Нижне-Чирской и Царицынской губчека завязалась интенсивная переписка. Из Нижнего Чира в центр была отправлена телеграмма с настоятельной просьбой: применить в зоне восстания режим «красного террора», а именно, «провести в этих волостях приказ губчека №119 и секретное постановление губисполкома», применив их к повстанцам. Проведение «красного террора» предлагалось возложить на Особую комиссию, в которую должны были войти три человека: Акимов, член парткома, Сорокин, член окрисполкома и Крапива (неразб.), замначполитбюро. Также нижнечирские власти предлагали «для повышения революционной дисциплины» организовать в селах, охваченных восстанием, Ревкомы, в которые бы вошли сотрудники Политбюро.

Член коллегии Царьгубчека Карл Пога в тот же день выслал ответ: «объявить Красный террор кулакам и бандитам, действующим в указанных вами волостях, не можем. Учинить расправу [над] ними возможно лишь в установленном в Республике порядке, поэтому приступите к арестам и изоляции кулаков-бандитов, их пособников, укрывателей, возьмите заложников и всех этих лиц направьте в губчека». Пога также указывал окружному Политбюро на необходимость усиления агентуры.

Нижнечирские власти не удовольствовались таким ответом. Они указывали на то, что борьба с восставшими кулаками уже проводится в рамках законности. «Но их, гадов, этим не сломишь, - возмущались местные власти. – Необходим железный кулак и пуля, демонстративно … террор… для назидания и нравоучения». Предлагалось с бандитами и их соучастниками не церемониться, и, даже в случае их добровольной явки с повинной, незамедлительно расстреливать. Нижнечирские власти указывали также на необходимость срочной организации Ревкомов в местах охваченных восстанием, так как там «товарищи коммунисты не могут нести работы».

В ответной телеграмме губернские чекисты вводить режим красного террора не позволили, но разрешили создать Ревкомы в селах Новопетровский и Бузиновка¹⁶².

В Хоперском и Втором Донском округах оперировала крупная группа Якова Фомина – до 150 сабель при 4 пулеметах, двух тачанках и 100 заводных лошадях. В сентябре он пытался прорваться на левый берег Дона¹⁶³.

В степях и лесах Среднего Дона бродили мелкие мобильные группы партизан. Так, в районе станиц Березовская – Малодельская в конце июля зверствовала банда Разнополова (27 - 30 сабель, имеющие по заводной оседланной лошади, один пулемет «Максим», две фурманки и бомбы). 27 августа партизаны «наскочили» на Секачевскую волость, убив 4 совработников. 28 июля они зарубили комроты-4: «над трупом издевались, жену его Разнополов взял к себе». 29 июля они ушли в леса на правую сторону реки Медведицы: ограбили Березовскую водяную мельницу, зарубили председателя Совета Русавского в хуторе Ильменский. Отряд Разнополова держал направление на Лог. По дороге партизаны зарубили гражданина Александра Землякова, «везшего донесение в Лог».

Согласно разведданным, разнополовцы готовили налет на станицу Арчединскую. Банду преследовал отряд милиции в 15 сабель под командованием Ребикова. В станицах Сергиевской и Малодельской, «ввиду оперирования в районе банды Разнополова», были созданы отряды самоохраны. В «секретных местах» в лесах и хуторах района станицы Сергиевской были расставлены заставы и засады¹⁶⁴.

Во время облавы в пойменных лесах реки Медведица у станицы Островская 20 - 24 августа была встревожена «банда» Седова. 12 партизан отряда носили офицерские погоны. Сам Иван Седов имел погоны поручика. Жители станицы Островской активно помогали седовцам, снабжали их продуктами, оружием и боеприпасами. Позже все пособники партизан были арестованы. С 29 августа по 10 сентября в районе станицы Островской – слободы Даниловка седовцы пережили три боя с отрядами милиции. В результате стычек три партизана были убиты, один ранен. В руки милиционеров попали 7 лошадей и две фурманки партизан. 10 сентября оперативные сводки сообщают о численном увеличении отряда Седова до 20 человек. 25 сентября наступила развязка. Отряд Седова был полностью уничтожен: два повстанца убито, 10 сдалось в плен. Командир отряда, «по словам бандитов, скрылся две недели назад»¹⁶⁵.

Та же ситуация сложилась и в районе реки Иловля. В середине августа здесь оперировал партизанский отряд в 40 сабель при двух тачанках и одном пулемете. 16 августа они заняли село Михайловка Ольховской волости, где они зарубили начальника милиции четвертого района Токаина (Прокайна) (неразб.). Партизаны поочередно занимали хутора Зайцевский, Погожее, Рогачик, Пролейка. В 20-х числах августа они прятались в пойменных лесах реки Иловля близ Ольховки¹⁶⁶.

В то время повстанцы часто переправлялись через Волгу¹⁶⁷. 25 августа ЦГЧК по бандитизму Царицынского уезда распространили среди волисполкомов предписание № 232 приказывающее выставлять посты на берегу Волги и «вести строгое наблюдение за переправой на левый - правый берег в ночное время». Предписывалось на ночь собирать лодки в одно место и не пропускать гуляющих граждан к берегу после установленного времени¹⁶⁸.

В начале июля в Солонской волости продолжала действовать группа партизан предположительно под командованием Жукова (до 40 сабель при двух тачанках). 9 июля она вновь заняла Солонку, сожгла дела Исполкома. 27 августа под той же Солонкой отряд Жукова попал в засаду. В бою погибли 13 партизан. В руки карателей попали два повстанца и 25 лошадей¹⁶⁹.

Иногда повстанцы наглели настолько, что предпринимали дерзкие налеты даже на военхозы. Так, 26 июля отряд партизан в 40 сабель «неизвестного происхождения» (вероятно, разнополовцы) из Хоперского округа ворвался в Секачевскую волость и совершил налет на военхоз Степное, расположенный на реке Черная. Были убиты несколько человек. У красноармейцев караульного эскадрона, находившихся на полевых работах, были отобраны лошади и оружие¹⁷⁰.

Некоторые отряды партизан именовали себя окружной милицией и под прикрытием имиджа стражей порядка творили свой произвол. Так, 28-29 июля в хутор Безыменский ворвалась банда, учинившая грабежи и зверства. Были убиты две женщины, захвачены обыватель и председатель хуторского Совета Варламов¹⁷¹.

Не смотря на отмену продразверстки, население перенесло свою ненависть на натурналог, который также считался инструментом государственного грабежа и насилия. Различные нормы обложения натуральным налогом для различных слоев сельского населения приводил к взаимной вражде односельчан. Бедняки, у которых ничего за душой не было, поддерживали советскую власть. Середняки же и кулаки противодействовали ей. В то же время из сводки в сводку кочует одно и то же наблюдение: казачье население противопоставляет хороших большевиков и плохих коммунистов («к РКП отношение самое враждебное»)¹⁷².

Социальную борьбу внутри деревни можно проиллюстрировать следующим доносом. Некая гражданка Варвара Рыбникова (вероятно, уроженка Нижнечирского округа) отправила 18 июля в местную милицию жалобу на своих соседок Досину и Пескову, которые утверждали, что «будто бы мы [большевики – В.Я.] гоняем за бандами, [но] вы сами банда, и ни черта вы их не поймаете, потому что они идут против грабежа». Досина и Пескова утверждали, что вот мол «были наши, у нас было все, пришли красные, все у нас позабирали». Далее женщины прибегли к прямым угрозам: «Мы вас в тылу перебьем, пока ваши [мужья – В.Я.] будут гоняться за бандами». Досина, видимо, в порыве гнева, произнесла во время бытовой перебранки воистину шекспировскую фразу: «Ваши рожи красные от моих рук не уйдут! Нас много. Всех не перевешаете!»¹⁷³.

Примечания

¹ Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 44. С. 159.

² См.: Крестьянское движение в Поволжье. 1919-1922 гг.: Документы и материалы/ Под. ред. В. Данилова и Т. Шанина. – М.: «РОССПЭН», 2002, С. 680.

³ ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 43. Л. 13.

⁴ См.: там же. Л. 11.

⁵ См.: там же.

⁶ См.: ГАВО. Ф. 161. Оп. 2. Д. 4. Л. 32, 41.

⁷ См.: ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 43. Л. 16.

⁸ См.: ГАВО. Ф. 12. Оп. 1. Д. 34. Л. 92, 94, 149.

⁹ См.: там же. Л. 109.

¹⁰ См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. С.669-672.

¹¹ См.: там же. С. 699.

¹² См.: там же. С. 699, 700.

¹³ См.: там же. С. 700, 688, 685, 679.

¹⁴ См.: ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 43. Л.21.

¹⁵ Голый Карамыш являлся немецкой колонией. Переименован в 1926 году в Бальцер, в 1942 году в Красноармейск.

¹⁶ См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. С. 696.

¹⁷ См.: ГАВО. Ф. 3886. Оп. 1. Д. 2. Л. 2; Ерин К.А. История Иловатки (рукопись), 1967; газета «Путь Ленина», №56 (3468) от 12.05.1961; Перовский Я. Дни, крещеные порохом // Ударник, от 26.04. 1967. №50 (3311) от 26.04.1967.

¹⁸ См.: ГАВО. Ф. 6164. Оп. 1. Д. 38. Л. 206.

¹⁹ См.: ГАВО. Ф. 491. Оп. 1. Д. 161. Л. 3; Ф. 3886. Оп. 1. Д. 2. Л. 82; Перовский Я. Указ. соч.

²⁰ См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. С. 682.

²¹ См. там же. С. 697.

²² См.: ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 43. Л. 11.

²³ м.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. С. 682, 684.

²⁴ См. там же. С. 680, 686.

²⁵ См. там же. С. 700-701.

²⁶ См. там же. С. 707, 708, 711-712.

²⁷ См. там же. С.675.

²⁸ Давыд Адамович Мартын, немец, столяр, среднего роста, плотного телосложения, черно-рыжий, после подавления Веселовского восстания скрывался с женой и двумя детьми в городе Дубовка Царицынской губернии (См.: ГАВО. Ф. 153. Оп. 1. Д. 9. Л. 157).

²⁹ См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. С. 676.

³⁰ См. там же. С. 697, 698.

³¹ См. там же. С. 703.

³² См. там же. С. 677.

³³ Там же. С. 678.

³⁴ См. там же. С. 684-685, 686-687.

³⁵ См.: Паспорта на памятники Николаевского и Старополтавкинского района. Составитель Гадючкин О.В., мнс ВолГУ // Архив ОНПЦ по охране памятников истории и культуры администрации Волгоградской области.

³⁶ См.: ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 43. Л. 11, 12

³⁷ См.: Воспоминания Бондаревой Е. В., 1900 г.р. (р.п. Иловля, ул. Пионерская) и Агеева А.П., 1920 г.р. (р.п. Иловля, ул. Южная, 3). Документ составлен 10.09.87. Л.Ф. Крюковой, ответственным секретарем райотделения ВООПИН / Паспорта на памятники Иловлинского района // Архив ОНПЦ по охране памятников истории и культуры администрации Волгоградской области.

³⁸ См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. С. 701.

³⁹ См.: ГАВО. Ф. 153. Оп. 1. Д. 9. Л. 125.

⁴⁰ См.: ГАВО. Ф. 161. Оп. 1. Д. 14. Л. 12.

⁴¹ См.: ГАВО. Ф. 153. Оп. 1. Д. 9. Л.16.

⁴² См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. Там же.

⁴³ См.: ГАВО. Ф. 153. Оп. 1. Д. 9. Л. 34.

⁴⁴ См.: ГАВО. Ф. 240. Оп. 1. Д. 31. Л. 31.

⁴⁵ См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. Там же.

⁴⁶ См.: ГАВО. Ф. 153. Оп. 1. Д. 9. Л. 61.

⁴⁷ См.: ГАВО. Ф. 161. Оп. 1. Д. 14. Л. 12.

⁴⁸ См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. Там же.

⁴⁹ См.: ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 43. Л. 13.

⁵⁰ См. там же. Л. 15, 20.

⁵¹ См.: ГАВО. Ф. 122. Оп. 1. Д. 357. Л. 32.

⁵² См. ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 43. Л. 19.

⁵³ 400 голов скота Твердохлебов сдал в Абашевский трак, находящийся в 20 верстах от Николаевска. Часть скота взята «для нужд бригады», часть сдана Николаевскому Уисполкому. Другая часть увезена курсантами в Царицын. Как видно из донесения Твердохлебова, ни одно животное не было возвращено хозяйствам, которым скотина принадлежала до грабежа (См.: ГАВО. Ф. 122. Оп. 1. Д. 357. Л. 32).

⁵⁴ См.: ГАВО. Ф. 122. Оп. 1. Д. 357. Л. 32–33.

⁵⁵ См. ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 43. Л. 9.

⁵⁶ См. там же. Л. 10.

⁵⁷ См. там же. Л. 17.

⁵⁸ См. там же. Л. 13.

⁵⁹ См. там же. Л.21.

⁶⁰ См. там же.

⁶¹ См. там же. Л. 18.

⁶² См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. С. 684.

⁶³ См. там же. С. 696-697.

⁶⁴ См. там же. С. 703-704.

⁶⁵ См. там же. С. 709.

⁶⁶ См.: ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 43. Л. 16, 20.

⁶⁷ См. там же. Л. 16.

⁶⁸ См. там же. Л. 17.

⁶⁹ См.: там же. Л. 19.

⁷⁰ См. там же. Л. 10.

⁷¹ См. там же. Л. 17.

⁷² См.: ГАВО. Ф. 153. Оп. 1. Д. 9. Л. 71.

⁷³ См.: ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 43. Л. 18.

⁷⁴ См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. С. 715.

⁷⁵ См. там же. С. 710.

⁷⁶ См.: ГАВО. Ф. 153. Оп. 1. Д. 9. Л. 67, 70.

⁷⁷ См.: ГАВО. Ф. 240. Оп. 1. Д. 32. Л. 46.

⁷⁸ См.: ГАВО. Ф. 12. Оп. 1. Д. 34. Л.38-40, 44.

⁷⁹ См.: ГАВО. Ф. 240. Оп. 1. Д. 32. Л. 60.

⁸⁰ См.: ГАВО. Ф. 161. Оп. 2. Д. 4. Л. 121.

⁸¹ См.: ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 43. Л. 119,138-139.

⁸² См.: ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 221. Л. 24, 139, 140, 182, 254, 318.

⁸³ См. там же. Л. 182.

⁸⁴ См.: ГАВО. Ф. 12. Оп. 1. Д. 34. Л. 10,12, 15, 22,25, 29, 33, 43, 149.

⁸⁵ См.: ГАВО. Ф. 614. Оп. 1. Д. 22. Л. 28, 26.

⁸⁶ См.: ГАВО. Ф. 2370. Оп. 1. Д. 33. Л. 23.

⁸⁷ См.: ГАВО. Ф. 240. Оп. 1. Д. 31. Л. 26-28.

⁸⁸ См.: ГАВО. 141. Оп. 1. Д. 43. Л. 124-125.

⁸⁹ При проведении следственных действий по делу Куркина Алексея Григорьевича, повстанца вакулинской армии, уроженца х. Тачилкина Новоалександровской станицы, чекисты с помощью «побоев и угроз» пытались заставить жену подследственного, Куркину Елену Степановну, оговорить мужа (см.: ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 221. Л. 94, 114); Граждане хутора Кувшинова Березенской станицы взяли на поруки своего земляка Марка Чекунова, бывшего кавалериста дивизиона Попова М.Г. (ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 221. Л. 145).

⁹⁰ См., например: Ломтев Семен Якрилович, бывший красноармеец Комиссии по борьбе с дезертирством УМО, «под угрозой револьвера вступил в должность караульного начальника при тюрьме». После ухода вакулинцев освободил всех заключенных. Оправдан 9 августа 1921 года (ГАВО. Ф.141. Оп. 1. Д. 40. Л. 172); Седов А.И., Ржавский Е.Т., Елатонцев В.Т., Калмыков И.Ф. участвовали в боях с красноармейцами на стороне вакулинцев. Приговорены к 3 годам исправительных работ, но амнистированы (ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 12. Л. 18); Дело Пшеничного Василия Петровича, бывший инструктор РКСМ служил у Вакулина. 26 января 1921 года арестован, 24 февраля 1922 года оправдан. (ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 48. Л. 159).

⁹¹ См.: ГАВО. Ф. 2370. Оп. 1. Д. 33. Л. 5.

⁹² См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. С. 721, 725-726.

⁹³ См. там же. С. 722-723.

⁹⁴ См.: П.Н. Краснов. Всевеликое войско Донское // Белое дело. Избранные произведения в 16 книгах. Дон и Добровольческая армия. М.- Логос. 1992, С. 160-161.

⁹⁵ См.: Известия ЦК КПСС, 1989 г. № 6, стр. 177—178.

⁹⁶ Филипп Миронов. (Тихий Дон в 1917 – 1921 гг.). Документы и материалы. / Под редакцией В. Данилова, Т. Шанина. М., 1997. С. 485.

⁹⁷ Михаил Шолохов. Собрание сочинений в восьми томах. Том 5. (Тихий Дон. Книга Четвертая), М., 1962. С. 371.

⁹⁸ Там же. С. 372.

⁹⁹ См. там же. С. 371.

¹⁰⁰ Там же. С. 398.

¹⁰¹ См. там же. С. 401, 405-406.

¹⁰² См. там же. С. 441-442.

¹⁰³ См.: ГАВО. Ф. 12. Оп. 1. Д. 34. Л. 247.

¹⁰⁴ См. там же. Л. 163, 152, 149.

¹⁰⁵ См.: Михаил Шолохов. Указ. соч. С. 427.

¹⁰⁶ См.: Нестор Махно. Крестьянское движение на Украине. 1918 – 1921. Документы и материалы. Под. ред. В. Данилова и Т. Шанина. – М.: «РОССПЭН», 2006. С. 905.

¹⁰⁷ См.: Филипп Миронов. (Тихий Дон в 1917 – 1921 гг.). Указ. соч. С. 383-384.

¹⁰⁸ Исаак Бабель. Сочинения в двух томах. Т. 2. М., 1992. С. 81.

¹⁰⁹ См.: Буденный С.М. Пройденный путь. Книга 3. М., 1973. С. 213.

¹¹⁰ Брова (Брава), уроженец села Новогригорьевка, слесарь на ст. Авдеевка. Анархо-коммунист с 1904 года. Махновец с 1918 года. Член махновского Реввоенсовета. Командир особой группы повстанческих войск. В январе 1921 года возглавил штаб Кавказской повстанческой армии. С Маслаковым совершил рейд по Ставрополью, Дону и Калмыкии. В сентябре 1921 года убит в горах Чечни амнистированными повстанцами (См.: Нестор Махно. Крестьянское движение на Украине. Указ. соч. С. 887).

¹¹¹ См. там же. С. 905.

¹¹² См.: А. Шубин. Махно и махновское движение. М. – «МИК», 1998. С. 145-146; Нестор Махно. Крестьянское движение на Украине. Указ. соч. С. 607.

¹¹³ См.: Нестор Махно. Крестьянское движение на Украине. Указ. соч. С. 608.

¹¹⁴ См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. С. 675.

¹¹⁵ См. там же. С. 701.

¹¹⁶ ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 43. Л. 12.

¹¹⁷ Видимо, имеется в виду Маруся Косова, возглавлявшая крупный отряд антоновских повстанцев. В январе 1921 года ее группа до 700 сабель совместно с армией Махно оперировала в степях Донбасса. 14-15 июля она отделилась от Махно и ушла в Таганрогский уезд. Использовала имидж известной анархо-террористки Маруси Никифоровой, казненной белогвардейцами в сентябре 1919 года в Симферополе (См.: Нестор Махно. Крестьянское движение на Украине. Указ. соч. С. 711, 909).

¹¹⁸ См. ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 43. Л. 15.

¹¹⁹ Нестор Махно. Крестьянское движение на Украине. Указ. соч. С. 629.

¹²⁰ См. ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 43. Л. 18.

¹²¹ См.: П. Аршинов. История махновского движения // Тайны истории. Век ХХ. М. – Тера, 1996. С. 134-135.

¹²² См.: ГАВО. Ф. 122. Оп. 1. Д. 375. Л. 24.

¹²³ ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 43. Л. 10.

¹²⁴ См.: ГАВО. Ф. 161. Оп. 2. Д. 4. Л. 171.

¹²⁵ См.: ГАВО. Ф. 122. Оп. 1. Д. 375. Л. 21-23.

¹²⁶ См.: Нестор Махно. Крестьянское движение на Украине. Указ. соч. С. 706.

¹²⁷ См. Ф. 12. Оп. 1. Д. 34. Л. 288.

¹²⁸ См.: Нестор Махно. Крестьянское движение на Украине. Указ. соч. там же.

¹²⁹ См. там же. С. 887, 905.

¹³⁰ См.: ГАВО. Ф. 240. Оп. 1. Д. 35. Л. 119, 179.

¹³¹ ГАВО. Ф. 122. Оп. 1. Д. 302. Л. 3.

¹³² Там же. Л. 23.

¹³³ См. там же. Л. 23, 27.

¹³⁴ См. там же. Л. 17.

¹³⁵ См. там же. Л. 17, 27, 18.

¹³⁶ См. там же.

¹³⁷ См.: ГАВО. Ф. 122. Оп. 1. Д. 236. Л. 36.

¹³⁸ См.: ГАВО. Ф. 153. Оп. 1. Д. 9. Л. 118.

¹³⁹ См.: ГАВО. Ф. 122. Оп. 1. Д. 302. Л. 17.

¹⁴⁰ См. там же. Л. 13.

¹⁴¹ См. там же. Л. 15.

¹⁴² См. там же. Л. 31.

¹⁴³ См. там же. Л. 13.

¹⁴⁴ См. там же. Л. 14, 19, 21, 27, 29.

¹⁴⁵ См.: ГАВО. Ф. 497. Оп. 4. Д. 2. Л. 37.

¹⁴⁶ См. там же. Л. 34.

¹⁴⁷ См. там же. Л. 29, 30.

¹⁴⁸ См. там же. Л. 4, 29, 30, 41; ГАВО. Ф. 156. Оп. 1. Д. 16. Л. 3.

¹⁴⁹ См.: ГАВО. Ф. 497. Оп. 4. Д. 2. Л. 1, 41.

¹⁵⁰ ГАВО. Ф. 240. Оп. 1. Д. 35. Л. 80.

¹⁵¹ В районе станицы Добринской (Добринка) 17 июля оперировал небольшой отряд в 15 сабель при одной фурманке с пулеметом. Выдвигали лозунги за «Учредилку» и за Махно». Арестовали военкома станицы. Двигались в сторону Сиротинской (См.: ГАВО. Ф. 161. Оп. 2. Д. 4. Л. 173).

¹⁵² См. там же. Л. 81, 94.

¹⁵³ См. там же. Л.31, 36, 49, 60, 80-81,87, 89, 94, 98, 100.

¹⁵⁴ См. там же. Л. 119, 179.

¹⁵⁵ См. там же. Л. 104.

¹⁵⁶ См.: ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 45. Л. 88.

¹⁵⁷ См.: ГАВО. Ф. 12. Оп. 1. Д.34. Л. 275, 284, 291.

¹⁵⁸ 27 апреля 1921 года М.Н. Тухачевский получил директиву Политбюро ЦК РКП(б) уничтожить «банды Антонова в Тамбовской губернии в месячный срок». 16 июля Тухачевский отрапортовал о ликвидации мятежа. По его сведениям, карательным войскам (120 тысяч бойцов) удалось снизить количество восставших в 20 раз: с 21 тысячи партизан в начале мая до 1200 повстанцев в июле. (См.: Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 52. С. 420; В.И. Михеев. Роль спецслужб в осуществлении репрессивной политики Советской власти в 1920-х – начале 1930-х г.г. // Отечественная история. 2005, №6, С. 80).

¹⁵⁹ ГАВО. Ф. 122. Оп. 1. Д. 375. Л. 35.

¹⁶⁰ См.: ГАВО. Ф. 161. Оп. 2. Д. 4. Л. 138, 155.

¹⁶¹ См.: ГАВО. Ф. 240. Оп. 1. Д. 35. Л. 80.

¹⁶² См.: ГАВО. Ф. 122. Оп. 1. Д. 375. 27-32, 35-37.

¹⁶³ См.: ГАВО. Ф. 240. Оп. 1. Д. 35. Л. 167.

¹⁶⁴ См. там же. Л. 4, 8, 23, 25, 27, 29; ГАВО. Ф. 161. Оп. 2. Д. 4. Л. 134.

¹⁶⁵ См.: ГАВО. Ф. 240. Оп. 1. Д. 35. Л. 108-109, 119, 153, 167.

¹⁶⁶ См. ГАВО. Ф. 153. Оп. 1. Д. 9. Л. 196, 197, 199, 211.

¹⁶⁷ См., например, там же. Л. 226.

¹⁶⁸ См. там же. Л. 212.

¹⁶⁹ См.: ГАВО. Ф. 12. Оп. 1. Д. 34. Л. 186, 253.

¹⁷⁰ См. ГАВО. Ф. 240. Оп. 1. Д. 35. Л. 46.

¹⁷¹ См. там же. Л. 18.

¹⁷² ГАВО. Ф. 240. Оп. 1. Д. 34. Л. 31.

¹⁷³ ГАВО. Ф. 161. Оп. 2. Д. 4. Л. 164.

socialist.memo.ru – Российские социалисты и анархисты после Октября 1917 года