Фондаминский Илья Исидорович

“Всюду первую роль играл Илюша — красивый, изящный, черноглазый, ловкий, к тому же располагавший и лишними гривенниками, как баловень семьи и единственный сын: старший брат Матвей Фондаминский, отбыв вместе с Михаилом Гоцем каторгу, в отличие от последнего из Сибири не вернулся, а в 1896 г. там скончался.

Илюша был очень спортивен. Широкую и завидную популярность приобрел он, когда был назначен “мерилом” для состязания в теннис на открывшихся тогда впервые в Москве, так называемых, подвижных играх. С утра укатывал он на своем велосипеде на Сокольничью площадку, чтобы испытывать сравнительную силу претендентов на звание лучшего теннисиста. Побитые Илюшей выбывали из состязания. Тем же, кто брали верх над ним, предстояло бороться между собой. Ко всеобщему огорчению — нашему и, особенно, конечно, самого Илюши, — он зря терял время и силы: четверо игроков оказались сильнее его, и в публичное, финальное состязание он, увы, не попал”.

Марк Вишняк. Дань прошлому.

N.-Y. Изд. им. Чехова. 1954. С.35.

"Илюша привлекал к себе всеобщие симпатии и выделялся во всем. Единственный сын в семье (старший брат, видный революционер, приговоренный в свое время к казни, скончался в Сибири в 1896 г.), он был окружен любовью и вниманием матери и четырех сестер. Его баловали, но он не был избалован. Он учился отлично, был любознателен и привлекал к себе манерами, изяществом фигуры, всей внешностью. Что бы он ни делал, он делал хорошо, а то и превосходно. Играл в теннис и в крокет и на велосипеде катался, и танцевал, и шарады придумывал, и отгадывал их лучше других. У него был слух и приятный голос. И говорил он складно. Происходя из состоятельной семьи, он располагал лишними пятаками и гривенниками и был щедрее других. Им восхищались девочки и барышни, к нему благоволили взрослые".

М.В. Вишняк. "Современные записки" (воспоминания редактора).

Indiana University Publications Graduate School,

Slavic and East European Series. Vol. 7. 1957. USA. С. 37-38.

“И. Фондаминский, впоследствии богатый капризными разливами мысли от неокантианства то к “христианам третьего завета”, то к обновленному “ордену русской интеллигенции”, то к младороссам, то еще к какому-нибудь “нео” и “младо”.

В.М. Чернов “Перед бурей. Воспоминания”.

N.-Y. Изд. имени Чехова. 1953.

“В Москве … партийным оратором для митингов был Илья Фондаминский, выступавший под фамилией Бунакова.

Он был молод и красив, легко владел словом, говорил с большим увлечением и темпераментом и увлекал аудиторию. Его любимой темой был аграрный вопрос, в котором он сделался настоящим специалистом. Он выступал со своими докладами в течение всего лета. Выступал в Москве на заводах — у Гужона, Листа, на Прохоровской мануфактуре, где на его выступления нередко собиралось по несколько тысяч человек.

Делал он доклады на частных квартирах, которые тогда либеральные хозяева охотно давали революционным организациям, ездил по провинции. Нередко ему приходилось на этих собраниях полемизировать с социал-демократами — меньшевиками и большевиками, и он на них всегда выходил победителем. Поэтому ему дали кличку Непобедимый. У него была еще и другая кличка: Лассаль и, действительно, своим пламенным красноречием и даже отчасти своей внешностью он чем-то напоминал знаменитого трибуна. Говорил он всегда горячо и даже страстно, и мы, его близкие друзья, степень его успеха определяли по тому, насколько после выступления был смят и смочен потом его крахмальный воротничок (все тогда ходили в крахмальных сорочках). Если он приходил с собрания взлохмаченный, мокрый и потный, с раскисшим воротником — мы знали: он выступал с успехом”.

В. Зензинов. Пережитое.

Изд. им. Чехова. Нью-Йорк. 1953.

"Фондаминский с головой ушел тогда в партийные, сугубо конспиративные и засекреченные дела. Он привлекался к расследованию дела Азефа, к проверке благонадежности других заподозренных в провокации, к судам партийным и даже межпартийным (в частности к делу об удержании Лениным для большевистской фракции средств, принадлежавших Социал-демократической партии). Эти трагические дела отнимали у него много времени и душевных сил. Он считал невозможным от них уклоняться, - наоборот, считал своим морально-политическим долгом этим заниматься, так как был в числе тех немногих, кого не заподазривали в личных мотивах или пристрастии. Его уважали и ему доверяли".

"На длительном опыте мог я оценить дарование Фондаминского. Он был не только блестящий оратор и диалектик, умевший спорить и убеждать. Он был находчив и тароват на выдумку и инициативу. У него всегда бывала "идея", - может быть и неверная, но часто оригинальная, такая, которая не приходила в голову другим. И он при этом всегда находил систему аргументов в защиту своей "идеи"".

М.В. Вишняк. "Современные записки" (воспоминания редактора).

Indiana University Publications Graduate School,

Slavic and East European Series. Vol. 7. 1957. USA. С. 39-42.

"Фондаминский придавал исключительное значение привлечению в журнал ("Современные записки" - Т.С.) "знаменитостей" - беллетристов, поэтов, ученых с именем. Это соответствовало его новому умонастроению, когда былое увлечение политикой и революцией сменилось таким же увлечением культурой, наукой, потом религией и переоценкой их роли в переустройстве общественной жизни. Перед составившими себе имя в литературе, науке, искусстве Фондаминский буквально благоговел, стушевывался и пасовал. Это помогало ему успешно справляться с поставленным ему заданием. Способствовали тому и другие природные свойства Фондаминского: его искренность и обаятельность, чисто-юношеское бескорыстное воодушевление, убежденность и убедительность, которые действовали и на скептического или недоверчивого собеседника. Фондаминский знал, что чарование великая сила и что "шармируя" можно часто добиться того, чего никакими другими средствами не достичь. Так или иначе - личным ли обаянием или рассчитанным воздействием на честолюбие и другие черты характера собеседника, но Фондаминскому почти всегда удавалось заполучить нужных и желательных "Современным запискам" авторов".

М.В. Вишняк. "Современные записки" (воспоминания редактора).

Indiana University Publications Graduate School,

Slavic and East European Series. Vol. 7. 1957. USA. С. 100-101.

"Фондаминский приходил на помощь каждому, кто к нему обращался, - чаще дружеским и добрым советом, - неустанно о ком-нибудь хлопотал и всех, кого мог, опекал. Он брал на свою, несомненно чистую, совесть решения за других, вместо них, часто за их спиной, иногда даже против их желания. [...] Зная себя, как бескорыстного человеколюбца, ничего для себя лично не ищущего, Фондаминский считал своим правом и даже долгом целить чужие души и нравы по собственному разумению, - так, как он находил лучшим или целесообразным".

М.В. Вишняк. "Современные записки" (воспоминания редактора).

Indiana University Publications Graduate School,

Slavic and East European Series. Vol. 7. 1957. USA. С.289.