Кедров Михаил Сергеевич

(с декабря 1918 по май 1919 начальник Военного отдела ВЧК, затем Особого Отдела ВЧК, с мая 1919 - особоуполномоченный ВЧК на различных фронтах)

"Высокий брюнет, с матовым, без блеска, тяжелым взглядом, Кедров производил впечатление психически ненормального человека".

П.Е. Мельгунова-Степанова."Где не слышно смеха".

В кн. "Красный террор в Москве". М.: Айрис Пресс. 2010. C.18.

"Доктор по профессии, сын известного московского нотариуса, человек с хорошими средствами, он еще юношей увлекся большевизмом и теперь осуществлял его с наганом в руке перед окровавленной "стенкой".

Высокий брюнет, с матовым темноватым цветом кожи, довольно тонкими чертами интеллигентного лица, он сразу заставил меня насторожиться: так мертвенно смотрели на меня его карие глаза, лишенные всякого блеска, тусклые глаза, пристальный взгляд и что-то тревожное за ним. Если глаза - зеркало души, то в этом мутном зеркале отражалась душа нездоровая.

Тяжелый, как бы свинцовый взгляд давил меня.

Он сел боком к свету перед письменным столом, указав мне на стул у стены. Лицо его в полутени, глаза неотступно следят за мной.

-Дело, вас интересует дело. Мы быстро в них разбираемся, не задерживаемся. Бывают ошибки, но редко. - Самодовольства хоть отбавляй. - Вот, - продолжал он, указывая мне на толстую папку, - это доклад, донос, если хотите, вы сами увидите, что все известно.

И открыв папку, он стал читать где-то в середине настоящий гаденький донос с указанием дат каких-то собраний, перечислением участников, изложением того, что говорилось, и т.д.

Кедров увлекся чтением, очевидно черпая в этом мутном источнике все новые и новые улики. В особо удачных местах он взглядывал на меня, и в темных глазах без блеска мелькало что-то зловещее. "Попались, не уйдут", - казалось, говорило все лицо его, и жутко становилось за людей, жизнь которых была в руках этого маньяка".

- "Вот, - приостановился он, даже в сентябре были собрания.

- Но те, кто у вас перечислены, ни на каких собраниях в сентябре не были.

- Как не были? - Тяжелые веки медленно поднялись, в глазах угроза.

- Не были, потому что сидели тогда в Бутырке.

- Чем вы это докажете? - Глаза смотрят в упор.

- Я доказать не могу. Запросите тюрьму.

Кедров встал. Тускло смотрели карие глаза.

- Невиновных мы отпускаем, не задерживаем, ну, а виновные от нас никуда не уйдут, - глаза сузились, лицо окаменело [...].

Автор доноса не купил себе жизни, предал бывших товарищей своих. Вытянув из него все, что хотел, измотав вконец, Кедров и его вывел в расход... Одним больше - так было верней.

Кедров был беспощаден.

П.Е. Мельгунова-Степанова."Где не слышно смеха".

В кн. "Красный террор в Москве". М.: Айрис Пресс. 2010. C.31-33.