ЛЕНИН Владимир Ильич и ТРОЦКИЙ Лев Давыдович

«Ленин не горит и не зажигает, это – маньяк, энтузиаст идеи, во имя ее готовый погубить весь мир. Он действует на массу своей холодной, узкой, упрощенной логикой, с которой он вколачивает в нее свои идеи. Троцкий не горит, но зажигает, нужно видеть, как он действует на толпу! Это великолепный актер, честолюбец и властолюбец, любитель сильных ощущений, широких жестов, больших пожаров, он будет поджигать и любоваться, и самолюбоваться. Без этих двух движение не приняло бы таких форм. Маньяк, готовый ради социального эксперимента (в мировом масштабе!) погубить родную страну, дал идею и ее обоснование, актер придал ей блеск, влил в нее душу – драма подготовлена, занавес поднят – слушайте и любуйтесь… Таковы герои».

В. Лихтенштадт-Мазин
Письма В.О. Лихтенштадта к М.М. Тушинской //
Минувшее: Ист. Альманах.М.: СПб., 1996. Т.20. С. 147.


«Троцкий так и не стал полноправным членом ленинской мафиозной структуры. Его место в правительстве было гарантировано личным соглашением с Лениным. Было ясно, что с уходом Ленина неизбежно от власти будет оттеснен и "не большевик" Троцкий. Не зная о соглашении Ленина с Троцким и об очевидной слабости позиции Троцкого, опирающейся исключительно на личную власть Ленина, нельзя правильно объяснить поведение Троцкого во внутрипартийной борьбе 1918-1924 годов.

Первым и самым важным испытанием лояльности Троцкого Ленину стала его политика в вопросе о мире с Германией. Из-за десятилетий очевидной клеветы и фальсификаций, обрушенных на Троцкого сначала Сталиным, а затем послесталинским советским руководством, правдиво описать поведение Троцкого на брестских переговорах в январе-марте 1918 года крайне сложно. Сам Троцкий, до конца своих дней оставаясь лояльным Ленину, не рассказал всего в своих многочисленных статьях, книгах, дневниках и мемуарах. Но поскольку в вину Троцкому, как пример очевидного его небольшевизма и даже предательства, вменялась именно его брестская линия, рассказ о Троцком не может обойтись без разъяснения этой проблемы: Брестского соглашения.

Поскольку до 1917 года лидером революционного движения казалась Германия с ее самой сильной в мире социал-демократической партией, мировая революция подразумевала, конечно же, непременную революцию в Германии. Она не обязательно должна была начаться именно там, но победа ее в Германии казалась всем революционерам непременным залогом успеха...

В дни, предшествовавшие объявлению войны, именно на германскую социал-демократию устремлены были взоры социалистов всего мира...

В 1918 году… общее мнение социалистических лидеров Европы сводилось к тому, что в отсталой России нельзя будет без помощи европейских социалистических революций ни построить социализм, ни удержать власть на какой-либо продолжительный срок…

Иначе считал Ленин. В октябре 1917 года, прорвавшись из швейцарского небытия и молниеносно захватив власть в России, он показал своим многочисленным противникам, как недооценивали они этого уникального человека - лидера немногочисленной экстремистской секты. Большевизм не только захватил власть в России, но создал реальный и единственный плацдарм для наступления мировой революции, для организации коммунистического переворота в той самой Германии, от которой, как всеми предполагалось, будет зависеть конечная победа социализма в мире. Германская революция отходила для Ленина на второй план перед победившей революцией в России. Более того: Ленин не должен был торопиться с победой революции в Германии, поскольку в этом случае центр тяжести коммунистического мира перемещался в индустриальный Запад и Ленин оставался всего лишь главой правительства "неразвитой", "отсталой" и "некультурной" страны.

В свете изменившихся взглядов Ленина на революцию в Германии и необходимо рассматривать всю историю Брест-Литовских переговоров декабря 1917 - марта 1918 года… Позиция Ленина на этих переговорах … кажется настолько разумной, что только и не перестаешь удивляться авантюризму, наивности и беспечному идеализму всех его противников – от левых коммунистов, возглавляемых Бухариным, до Троцкого с его формулой "ни война, ни мир". Правда, позиция Ленина кажется правильной прежде всего потому, что апеллирует к привычным для большинства людей понятиям: слабая армия не может воевать против сильной; если невозможно сопротивляться, нужно подписывать ультимативный мир. Но это была психология обывателя, а не революционера. С такой психологией нельзя было бы захватить власть в октябре 1917 и удержать ее против блока социалистических партий, как удержал Ленин в ноябрьские дни с помощью Троцкого. С такой психологией вообще нельзя было быть революционером. По каким-то причинам, кроме Ленина, весь актив партии был против подписания Брестского мира, причем большая часть партийных функционеров поддерживала "демагогическую" формулу Троцкого. И никто не смотрел на состояние дел столь пессимистично, как Ленин.

А.Ф. Керенский «Моя жизнь в подполье»
http://www.russiantext.com/russian_library/1/kerensky/kerensky.htm

"После революции и во время гражданской войны сотрудничество Ленина и Троцкого было превосходным. К концу гражданской войны (конец 1920 г.) страна и партия считают вождями революции Ленина и Троцкого, далеко впереди всех партийных лидеров. Собственно говоря, войной руководил все время Ленин. Страна и партия это знают плохо и склонны приписывать победу главным образом Троцкому, организатору и главе Красной армии. Этот ореол Троцкого мало устраивает Ленина - он предвидит важный и опасный поворот при переходе к мирному строительству. Чтобы сохранить при этом руководство, ему нужно сохранить большинство в центральных руководящих органах партии, в ЦК. Между тем и до революции, и в 1917 году Ленину и его партии, созданной им, много раз приходилось оказываться в меньшинстве и снова завоевывать большинство с большим трудом. И после революции это повторилось - вспомнить, например, как он терпел поражение в ЦК и оставался в меньшинстве по такому первой важности вопросу, как вопрос о Брест-Литовском мире с Германией.

Ленин хочет обезопасить себя, гарантировать себе большинство. Он видит возможную угрозу своему лидерству только со стороны Троцкого. В конце 1920 г. он в дискуссии о профсоюзах старается ослабить позиции Троцкого и уменьшить его влияние. Ленин еще усиливает свою игру, ставя Троцкого в глупое положение в истории с транспортом. Надо спешно поднять развалившиеся железные дороги. Ленин прекрасно знает, что Троцкий совсем не годится для этой работы, да не имеет и объективных возможностей это сделать. Троцкий назначается наркомом путей сообщения. Он вносит в это дело энтузиазм, пафос, красноречие, свои навыки трибуна. Это ничего не дает, кроме конфуза. И Троцкий уходит с ощущением провала.

В ЦК Ленин организует группу своих ближайших помощников из противников Троцкого. Наиболее ярые враги Троцкого - Зиновьев и Сталин".

Б. Бажанов. Воспоминания бывшего секретаря Сталина.

СП "СОФИНТА". 1990. С. 38.
http://lib.ru/MEMUARY/BAZHANOW/stalin.txt

Данный материал (информация) произведен, распространен и (или) направлен некоммерческой организацией, выполняющей функции иностранного агента, либо касается деятельности такой организации (по смыслу п. 6 ст. 2 и п. 1 ст. 24 Федерального закона от 12.01.1996 № 7-ФЗ).

Государство обязывает нас называться иностранными агентами, при этом мы уверены, что наша работа по сохранению памяти о жертвах советского террора и защите прав и свобод человека выполняется в интересах России и ее народов.

Поддержать работу «Мемориала» вы можете через donate.memo.ru.